Ставка на слабость
Шрифт:
— Чудный вечер, — пророкотала она. Равиль фыркнул и уткнулся в тарелку. Свою я отодвинула.
— Не знаю, как вы, а я наелась. Вполне готова исчезнуть отсюда.
— Кто-то хотел поговорить о деле, — заметил Денис.
— Забудь, — улыбнулся Равиль. — Чудный вечер, как заметила мадам, хорошая еда, отличное вино, две красивые женщины. Что еще нужно мужчине?
— Только что из-под обстрела, — съязвила Люська.
— Правильно, мадам. Побывав совсем рядом с вечностью, не грех немного расслабиться.
— Нехристь правильно говорит, — кивнула
Денис сверлил Равиля взглядом, тот поднялся и куда-то исчез. Вернулся через полчаса.
— Мы ночуем здесь. Четыре одноместных номера.
— Ты спятил, — сказал Денис. — После этой пальбы…
— После этой пальбы нам не найти места спокойнее, чем гостиница «Интурист», напичканная ментами. Ты уверен, что выберешься из города? Если тебя мучают сомнения, на ночь можешь залезть в шкаф.
— Пошел ты к черту, — рявкнул Денис, я с трудом удержала его за руку.
— Так, началось, — хмыкнула Люська. — Прямо как по нотам, извечный сюжет: два мужика и одна баба. Ты думаешь, я твоих прикидов не вижу? — зашипела она Равилю. — К Таньке лезть не смей, не для тебя она, понял?
— А для кого? — усмехнулся он.
— Чего ты добиваешься, сукин ты сын? — медово спросила Люська.
— Заткнитесь оба, — попросила я, — если вам что-то хочется высказать на мой счет, адресуйтесь непосредственно ко мне, чтобы я не чувствовала себя на своих похоронах. Кстати, блондин упорно пялится на наш стол.
— И кто ж ему так интересен? — хохотнула Люська. — Ей-богу, приласкаю паренька.
Однако за соседним столом появились дамы, окинули нас гневными взглядами и, передвинув стул, заслонили образчик мужественной красоты.
Люська фыркнула и повеселела еще больше.
— Уморительно смотреть на некоторых, — покачала она головой. — Как волка ни корми… Вот опять же взять тебя, к примеру, — полезла она к Равилю. Я пнула Люську под столом ногой. — Ладно, пялься, — закончила она. — А что, Денис, Серега, поди, на диване лежит и телевизор смотрит. Вещь. А мы вот икру ложками жрем. Подумаешь, так тоже неплохо.
Я поднялась.
— Куда? — встрепенулась Люська.
— В туалет.
— А я?
— А ты блондина сторожи.
Однако направилась я вовсе не в туалет. Здание гостиницы было довольно старое, выстроенное в ложноклассическом стиле, который так ценился в пятидесятых, — высоченные потолки, лепнина и балюстрада с прекрасным видом на реку и мост через нее. Туда-то я и направилась.
Кроны вековых лип колыхались, отбрасывая в свете фонарей причудливые тени, я прошла в самый конец, где в полумраке было таинственно и тихо, где-то внизу у реки горели огни, еле слышно звучала музыка и в воздухе витала самая настоящая весна. Лично мне требовалось проветриться и кое-что обдумать. Тут, как черт из коробки, возник Равиль. Он обнял меня, подтянул мое левое колено к своему бедру, нашел губы и стал целовать. Проделал все быстро и вполне профессионально. Удивительно, как это меня взбесило, ведь чего-то в этом роде я как раз и ждала.
— Пошел
— Я так не думал, — ответил он, убирая руки, я облокотилась на перила и попросила:
— Дай закурить.
Он прикурил сигарету сначала мне, потом себе и встал, облокотясь на перила, рядом.
— Зачем ты дразнишь Дениса? — спросила я. — Мы вроде бы партнеры или нет?
— Конечно, девочка, что еще?
— Еще ты мне не нравишься. Мне не понятно, что тебе надо.
— Разве я не говорил?
— Слушай, я не верю, что ты вольный охотник. Сколько бы ты ни пытался выглядеть лихим парнем с развитым чувством юмора, у тебя на лице написано, кто ты.
— И кто же я?
— Ты не из тех, кто станет делиться. Повадка у тебя волчья.
. — И все это ты прочитала в моем лице? — Он покачал головой. — Надо что-то делать с физиономией.
— Мне совсем не хочется оказаться рядом, когда ты начнешь делить добычу, — мрачно заметила я. — От тебя за версту несет опасностью.
— А от тебя сексом, девочка. Знаешь, какая у тебя походка? Облизнись, милый.
— Я попробую ходить иначе.
— Не получится, — покачал он головой. — Кстати насилие и секс всегда ходят рядом и прекрасно уживаются. — Он провел рукой по моему лицу. — Тебе нечего бояться. Ты ведь это чувствуешь. Я знаю. Чувствуешь. Чутье у тебя тоже волчье. Разве нет?
— Чего ты хочешь от меня? — теперь я уже злилась.
— О господи, — хохотнул Равиль. — Разве это и так не ясно? Ты спрашиваешь смешные вещи, девочка.
— Мне не нравится этот разговор, — сказала я, бросив сигарету и пытаясь уйти. Равиль преградил мне путь.
— Не спеши, детка.
— Убери руки, — попросила я. — Мне не нравятся твои слова, мне не нравится твой взгляд, ты сам мне не нравишься.
— Ты просто боишься, — засмеялся он.
— Боюсь, — кивнула я. — Мне не нравятся люди с волчьей повадкой.
— По-моему, мы отлично подходим друг другу. Ты слишком красива, чтобы быть одной. Некрасивой женщине защитой служит ее некрасивость, а такие, как ты, постоянный объект для насилия. Нормальный здоровый мужик просто не может не желать тебя. Ты сама его и провоцируешь, хоть и боишься.
— Может, мне плеснуть себе в лицо серной кислоты? — поинтересовалась я.
— Лучше завести стоящего мужика, при котором все остальные будут облизываться на расстоянии.
— Стоящий мужик — это, конечно, ты?
— Когда ты стараешься думать, у тебя неплохо получается.
— Боже, — усмехнулась я. — Сколько слов из-за того, что женщина послала тебя к черту. Обратись к психологу. Ты из тех идиотов, которые лезут на стену, услышав «нет».
Он усмехнулся, и его усмешка мне не понравилась, я хотела перевести разговор в шутку, но опоздала: Равиль резко развернул меня, ткнув лицом в перила, обхватив рукой за плечи. Я пробовала высвободиться, но хватка была железной, рука его нырнула под подол, а вкрадчивый голос произнес над самым ухом: