Ставка на тебя

Ридд Анастасия

– Тебе нечего бояться, – мой партнер легонько сжимает мою талию в знак поддержки. – Стас может громко рычать, но тебя он не обидит.

– Откуда такая уверенность?

– Интуиция. Она редко меня подводит.

Медленная композиция, под которую мы неспешно покачиваемся завершается. Шутливо поклонившись, Зимин отводит меня обратно к столику, за которым, потягивая виски, сидит Крестовский.

– Возвращаю Александру целой и невредимой, – рапортует Марк, его зеленые глаза искрятся лукавством.

– Вижу, – отзывается Крестовский холодно.

Я не сделала ничего плохого, но почему-то чувствую себя провинившейся. Чертовщина

какая-то! И совершенно ничем не оправданная. Вздергиваю подбородок, чтобы замаскировать выражение вины, и смотрю, как штормовой взгляд синих глаз скользит по моему лицу: на мгновение останавливается на поджатых губах, ненадолго спускается по шее к скромному декольте и быстро возвращается к глазам.

– Марк, тебя на два слова, и мы поедем, – говорит Крестовский другу, поднимаясь с дивана.

Сбросив оцепенение, я сажусь на свое место и дрожащей рукой беру бокал с вином. Делаю маленький глоток, перекатывая на языке терпкий вкус, оседающий на небе. Прежде чем удалиться, Марк посылает мне широкую улыбку, Крестовский – еще один пронзительный взгляд от которого тонкие волоски у меня на затылке встают дыбом. И Зимин еще говорил мне, что мне нечего бояться! Сейчас мне кажется, что его друг хочет меня придушить.

Отсутствуют мужчины недолго – едва ли через пару минут возвращаются, на ходу что-то обсуждая. Крестовский взглядом велит мне подниматься. Ставлю опустевший бокал с вином на стол и встаю, нервным жестом поправляя подол платья.

– Благодарю вас за вечер, – вежливо обращаюсь к Зимину, который наблюдает за этой сценой с выражением любопытства на красивом лице.

– Надеюсь, ты получила удовольствие, – отзывается он.

Вместо ответа я снова ему улыбаюсь, и тут же едва не вскрикиваю, потому что в этот момент широкая ладонь Крестовского ложится мне на талию.

– Созвонимся, – небрежно бросает он Марку и устремляется к выходу, утягивая за собой и меня.

– Доброй ночи, Александра, – несется мне в спину. – Обязательно еще увидимся.

Глава 11

Утром следующего дня я с трудом открываю глаза, морщась от ярких лучей солнца, проникающих в комнату через незадернутые шторы. Медленно осматриваюсь вокруг, ощущая тупую боль в груди, – пошли вторые сутки, а мне все так же сложно принять свое унизительное положение в жизни Станислава Крестовского.

Со вздохом переворачиваюсь на бок и взбиваю подушку. Хочу еще поспать, чтобы немного отсрочить встречу с реальностью, но внезапно мой блуждающий взгляд цепляется за плотный черный конверт на прикроватной тумбе. Вчера его здесь точно не было! Резко приподнимаюсь на локтях и, схватив конверт, вскрываю его – мне на ладонь падают ключи, золотая пластиковая карта и записка, написанная ровным аккуратным почерком.

«Доброе утро. Продуктов в холодильнике нет, но на первом этаже есть ресторан. Позавтракай».

Даже без подписи ясно, кто оставил мне это послание. От мысли, что Крестовский заходил в комнату, когда я спала, меня передергивает. Во сне я часто сбрасываю с себя покрывало, а сплю обычно в одних трусиках. Как хорошо, что ночью после возвращения с презентации Зимина я предусмотрительно натянула на себя облегающий топ и короткие шорты, а не бикини. И все же… Это почти ничего! В горле становится сухо словно в пустыне, стоит представить сканирующий взгляд Крестовского, направленный на мое полуобнаженное тело.

Низ живота рефлекторно сжимается, разливая по телу совершенно неуместное тепло, а кончики пальцев на ногах поджимаются. Черт возьми! Реакция моего собственного тела на этого мужчину ставит меня в замешательство.

Отложив конверт, я спускаю ноги на пол. Теперь я точно не усну, не стоит и пытаться.

Ультимативное предложение посетить ресторан меня не вдохновляет, как и банковская карта, которую оставил Крестовский. Я не собираюсь расходовать его деньги, у меня есть свои. Пусть это и небольшая сумма, но заработанная моим собственным трудом. Незадолго до произошедшего в моей жизни дерьма, известная в Калининграде женщина-коллекционер купила написанную мной картину. Денису я об этом не рассказывала, и, как оказалось, не зря, так что смогла сохранить гонорар в целости и сохранности.

Встав с кровати, первым делом иду в ванную комнату. Роскошная и стильная – как и все, чем стремится обладать ее хозяин – по размерам она превосходит даже нашу спальню в съемной квартире. Набираю полную ванну и погружаюсь в теплую воду.

Как же хорошо!

Вчера вечером, возвращаясь в эту квартиру в компании мрачного Крестовского, который за всю дорогу не проронил ни слова, а в коридоре на развилке наших комнат только бросил нейтральное «Завтра я рано уеду по делам», я твердо решила жить моментом. Никто не знает, что ждет нас через год, через месяц и даже через час. Могла ли я представить два дня назад, где окажусь сегодня? Нет, конечно. Но, в конце концов, из каждой жизненной ситуации можно вынести полезный урок – мой, наверное, будет заключаться в том, что я научусь ценить моменты, как этот. Когда я могу просто расслабиться и плыть по течению, потому что от меня практически ничего не зависит.

Повинуясь порыву, включаю на полную громкость любимый трек на мобильном. Отстукиваю подушечками пальцев ритм на мраморной поверхности ванной и просто наслаждаюсь – тем как вода ласкает тело, как ароматно пахнет пена, как отдается в сердце музыка.

Тут же решаю вместо завтрака в ресторане навестить маму. После моего замужества мы совсем отдалились друг от друга и созваниваемся только по праздникам. Ее отношения с моим супругом из стадии нелюбимого парня дочери за несколько месяцев переросли в стадию ненавистного зятя. Она всегда говорила мне, что ничего хорошего с Лебедевым мне не светит, но я отчаянно цеплялась за мужа из-за любви. А теперь… Даже не представляю, с каким лицом мама встретит меня.

Через полчаса я сажусь в желтый автомобиль с шашечкой на крыше и называю адрес. По мере приближения к родительскому дому непроизвольно начинаю теребить край своего платья так сильно нервничая, что даже таксист удивленно таращится на меня в зеркало заднего вида.

– С вами все в порядке? – задает осторожный вопрос.

– Да, конечно, – коротко отвечаю я, продолжая комкать легкую ткань кончиками пальцев.

Машина тормозит у обшарпанной многоэтажки. Рассчитываюсь с таксистом и вхожу в открытый подъезд. Ноги деревенеют, стоит мне нажать кнопку вызова лифта, а дыхание сбивается, когда кабина приходит в движение. Створки с дребезжанием разъезжаются. Знакомая лестничная клетка. Даже немного затхлый запах – и тот несет в себе море воспоминаний. Коротко жму на звонок, даже не зная, чего боюсь сильнее, что мама окажется дома или что ее не будет.