Стая

Безмирная Ольга

— Что могут? — не поняла Кота.

— Ну, у локки вообще другое мировоззрение, — бессвязно продолжил веселый парень, будто бы и не расслышав вопроса сестры. — Для них важна лишь власть. Не то, чтобы они такие уж все из себя опасные… сталкивался я с парочкой. Но противник неприятный.

— Ничего не поняла, — разозлилась девушка. — Меня все вокруг принимают за неизвестно кого. Я сама толком не знаю, чего от меня ждут, как себя вести, что делать, что говорить…

— В том-то и прелесть, — вдруг рассмеялся Кродос. — Что можно делать, говорить

и творить что угодно. Простые люди все равно не поймут, но и бояться не перестанут. Вот только постарайся с локки не разговаривать… если вдруг встретишь. Хотя, откуда им тут взяться… уж стая позаботилась! Все равно запомни, не разговаривать! Те сразу просекут, кто ты. И стая лишится такого хорошего воина.

— О, Кота! — Как всегда неожиданно из толпы возник Ломлес. Хвала небесам, брат не стал набрасываться с ножом, сразу признав Коту. — Уже прибарахлилась. Хорошая маскировка, не то, что Чилва тут намудрила. И главное — делу не мешает! Пошли, есть для тебя задание.

Кродос мгновенно скорчил умную физиономию и скользнул следом за братом. Кота, недоуменно пожав плечами, проследовала за ними. Перед девушкой, как и раньше, расступался народ, образуя широкий проход в направлении взгляда. В конце импровизированного коридора она увидела огороженную площадку.

Мостовая здесь была щедро усыпана желтым песком. Шаткое ограждение облепили люди. Они кричали, махали руками и всячески выражали бурные эмоции. В середине круга, натужно пыхтя, сцепились двое мужчин. На каждом были только кожаные брюки, тела блестели от пота, волосы грязными сосульками скрывали лица. Кота вздрогнула, разглядев на шеях утыканные острыми шипами кованые ошейники. Причем и с наружной, и с внутренней стороны, на коже уже виднелись следы кровоподтеков.

Тут, у полусгнившего столбика, к которому тянулись цепи от ошейников борющихся, увидела и остальных братьев. Лица их были сосредоточены, брови — нахмурены.

— Кота? — удивленно взмахнул руками рыжий Ковес. — Ну и дела!

— Думаю, она поможет, — с заметным сомнением протянул Ломлес, задумчиво разглядывая девушку.

— Чем помочь? — заинтересовалась Кота, разглядывая борющихся. Цепкий взгляд сразу выделил одного. Он был пониже и явно худосочнее своего мускулистого соперника. Не зря девушка обратила на него внимание. Воин был явно лучше подготовлен, знал, где слабые места у противника и как уйти от нападения. Но движения его больше подходили бы для схватки на мечах. — А почему они дерутся? Тот, пониже, лучше бы мечом орудовал.

— Девочка все видит, — довольно усмехнулся загорелый Уварос. — Объяснять долго, нужно освободить его. Хозяин продать его отказался. Мы надеялись, что ты, — в образе прекрасной дамы, — сумеешь заговорить скряге зубы, пока мы освободили бы беднягу.

— Кому зубы заговорить? — холодно уточнила Кота, с заметным хрустом разминая руки.

— Заговорить, а не лишить всех зубов, — холодно осадил ее Ломлес. — Драку затеять и без тебя бы смогли. А ты теперь с виду локки. Кто

знает, клюнет ли хозяин на столь опасную приманку? Хотя, попробовать стоит, очень не хочется город на уши поднимать. Вдруг, это вообще не он…

— Кто он? — растерянно спросила Кота. Она пристально следила за юрким противником, но внешний вид раба ни о чем ей не говорил. Девушка никогда раньше не видела этого человека.

— Кота, послушай, — Ломлес развернул девчушку к себе и, чуть наклонившись, заглянул в черные глаза. — Вон видишь того мужика в фиолетовом камзоле и красных облегающих штанах?

— Вон того петуха? — смеясь, уточнила девушка, указав пальцем на улыбчивого мужчину средних лет, тщательно приглаживающего белесые усы.

— Того, — немного разочарованно вздохнул Ломлес. Кота совсем еще девчонка! — Нужно построить ему глазки, поманить. Так, чтобы он пошел за тобой, привлечь внимание. Если он не увидит, кто освободил раба, то ничего сделать не сможет.

— Как это — глазки построить? — растерялась Кота.

— Ох, девочка, — схватился за голову суровый воин. — Никак не думал, что женщину нужно учить подобным вещам! Ну… подмигни что ли, пальчиком помани… там, пуговку расстегни…

— Попробую, — задумчиво протянула Кота, обдумывая задание. — А что, если он не пойдет?

— Надо сделать так, чтобы пошел, — строго наказал Ломлес.

— Надо — сделаем, — беззаботно пропела Кота. Ее вдруг охватило воодушевление, ведь это первая возможность проявить себя, доказать всем, что она уже не ребенок.

Оглядевшись, Кота задумчиво обошла вокруг небольшого возвышения, на котором расположились знатные вельможи и соседние харцы, наблюдающие за боем. Юркий мужичок сновал среди них, собирая звонкие монеты. Тот, кого надо было отвлечь, и так почти не смотрел на площадку с песком, поскольку «петух» попеременно бросал жадные взгляды то на деньги гостей, то на декольте их спутниц.

Кота откинула капюшон, попыталась пятерней причесать колтуны черных волос, ослабила шнуровку жилетки, расстегнула верхние пуговицы рубахи, почти оголяя грудь. Один из мужчин на помосте округлил глаза, перегнувшись через перила, и, потеряв равновесие, рухнул в толпу простолюдинов. Кота смущенно кашлянула, видимо, перестаралась, и застегнула пару пуговиц. Но даже оставшегося декольте было достаточно, чтобы отвлечь внимание вельмож от борьбы.

— Ой, смотри, какая красотка! — воскликнул один.

— Да она же — локки, — поморщился сосед, с опаской глядя на Коту.

— Да хоть степная ведунья! — восхищенно отозвался первый. — Она прекрасна! Пусть меня заколдует…

«Петух» озирался в поисках той, кому предназначались лестные слова. Нашарив в толпе локки, вытаращил белесые глаза и медленно залился краской. Кота усмехнулась и подмигнула. Мужчина сглотнул и огляделся в поисках везунчика, но все вокруг смотрели на него самого. С долей зависти, что на разодетого прохиндея обратила внимание такая красавица, пусть и опасная.