Стая
Шрифт:
– Обязательно меня так пасти? Сам же говорил, что шакти свободна…
– А кто говорит, что я кого-то оберегаю? – Кродос преувеличенно удивленно пожал плечами. – Я тут просто так – прогуливаюсь, любуюсь закатом. Смотрю – ты тоже гуляешь!
– Да-да, – хитро сощурилась Кота. – Почему бы нам не прогуляться вместе…
– До поселения, – невинно поддакнул мужчина и подмигнул, качнув головой: – Ты иди, я догоню.
Девушка кивнула и, оглянувшись, помахала рукой насупившемуся Лаю. Развернувшись, весело пошагала в лес. А Кродос приблизился к пареньку и мягко
– Хотите сказать, что оторвете мне голову, если обижу Коту? – с вызовом спросил Лай, стараясь унять дрожь в непослушных коленях.
– Обидишь ее? – неожиданно расхохотался голубоглазый атлет. – Для этого придется как следует постараться. Даже Врадесу это не всегда удается!
– Это тот, который с седой челкой? – настороженно уточнил паренек.
– Да, – серьезно кивнул Кродос и пристально вгляделся в лицо Лая. – Он сказал, что ты… локки. Но я вижу, что душа твоя чиста. Не тронута ржавчиной жажды власти и могущества. Скорее, ты похож на отступника… пока.
– Пока? – исподлобья глянул на него парень.
– Магия дает ощущение превосходства над другими, – с грустью покачал головой мужчина. – Это сначала тешит самолюбие, далее входишь во вкус… А потом не можешь обходиться. И появляется острая нужда, поиск возможностей увеличить могущество, почувствовать себя выше равных… самым сильным. В душе поселяется постоянная неудовлетворенность, жажда, которую никто не сможет утолить. Она отравляет, лишает возможности жить, радоваться, любить…
С каждым словом Лай чувствовал себя все хуже. Потому что знал, что это правда. И давно испытывал страстное желание развить свои возможности и одновременный страх потерять себя, раствориться в магии.
– Хочу сказать одно, – проникновенно произнес Кродос, склонившись к самому уху, – не вмешивай в это Коту!
Потом заглянул в глаза, – Лая почти физически обожгла яростная вспышка, словно голубая молния, – и стремительно побежал следом за сестрой. Молодой человек зачарованно глядел за движениями невероятно высокого Кродоса. Он никогда не видел, чтобы люди так быстро передвигались. Вздохнув, тяжело закинул на плечо сверток с оружием и медленно двинулся в сторону замка.
Догнав Коту, мужчина весело расхохотался.
– Когда Врадес сказал, что ты нашла хахаля-локки, я подумал, что он еще после самогонки селянской не отошел!
– И что теперь? – мрачно глянула она. – Запретите мне с ним дружить, потому что он маг?
– Зачем тебе что-то запрещать? – недоуменно пожал плечами Кродос, – Во-первых, это бесполезно – я же знаю тебя! А во-вторых, – мужчина лукаво покосился на сестру, – надо же тебе на ком-то тренироваться…
Кота кивнула и подумала, что на следующее занятие нужно взять свои мечи и показать юнцу, что его железки – старый ненужный хлам!
– …быть женщиной, – невинно закончил брат и, оставив Коту стоять с непонимающим видом, быстро пошагал вперед.
Глава 5
В поселении ощутимо пахло похлебкой с грибами. Сглотнув обильную слюну, Кота вспомнила,
Старший брат кропотливо отесывал новенькое бревно, взамен того, что расколол в порыве ярости русоволосый Кродос. Деловитый и аккуратный, Ломлес даже не поднял головы, дабы поприветствовать возвратившихся. Чилва же нервно дернулась в сторону воспитанницы, но тут же вернулась к костру, не в силах бросить ужин на произвол огня. Тяжело вздохнула и бросила на Коту такой красноречивый взгляд, что та поняла – от объяснений отвертеться не удастся.
Под ложечкой засосало. Кота терпеть не могла подобных «объяснений». И всегда старалась всячески уходить от откровенных разговоров с кормилицей. Отчасти потому, что считала нравоучения ненужными, а в основном оттого, что не понимала и половины из витиеватых рассуждений. Как тогда, когда Чилва вдруг решила научить девочку «стрелять глазами». Кота долго не могла сообразить, чем стрелять и зачем бить в мужчин. Над ней потешались все, а синеглазый Врадес был особенно язвителен. С той поры избегать подобных «уроков» стало главным правилом.
Поэтому, как ни тянул к костру приятный запах, Кота повернула в сторону норы. Но оставаться в одиночестве тоже не хотелось. Потоптавшись на месте, она решительно направилась к жилищу Авеса. Судя по шуму, доносившемуся из землянки, там собрались все остальные.
Когда Кота спустилась, от веселого гама, царившего в небольшом помещении, не осталось и следа. Братья смотрели настороженно и даже несколько отчужденно.
– Привет, гулена, – как всегда невозмутимо произнес Авес, не отрывая отрешенного взгляда от серого свитка: – Не прошло и суток, как ты шакти, а локки уже летят, как пчелы на дармовой мед! Что же будет дальше?..
Кота вздрогнула, горло защипало так, словно она надышалась дыма. Она поняла, что братья минуту назад обсуждали именно ее. Позади неслышно возник улыбчивый Кродос и мягко увлек сестру присесть.
– Ей полезно, – тихо сказал он, хитро поглядывая на нахмуренного Авеса. – Что ты читаешь, брат? Ставлю клык – про Сердце клана…
– Про что же еще? – кисло ответил тот. – Но ничего хорошего пока не нашел…
– А плохого? – звенящим от волнения голосом спросила внезапно взмокшая Кота.
– Все остальное, – нехотя буркнул Авес, пряча обеспокоенный взгляд под пушистыми ресницами.
– Кто этот юноша, Кота? – Ковес пристально посмотрел на сестру. Кота поежилась, ощущая, как стальные глаза впиваются в грудь. – Он из локки?
Казалось, что он обращается к кулону, а не к ней. Невысокий и жилистый, брат был сейчас настолько напряжен, что походил на сжатую пружину. Передернула плечами.
– Я познакомилась с Лаем на ярмарке, – оправдываясь, пробормотала она. – Он показался обычным… и особенным. Просто понравилось с ним разговаривать. Я же не знаю, как выглядят эти самые локки!