Стажерка в наказание, или Академия Безликих
Шрифт:
Я стала Дамианом Рейнфридом! Наглым, невоспитанным безликим магистром!
– Так! – рявкнул он в моем теле и прочистил горло, стараясь придать голосу больше твердости. Увы, мой нежный, тонкий голосок, чудесно тянущий ноты в песнях, был не пригоден для ругательств и грубостей. – Не ной!
Было трудно сдержаться, чувствуя себя огромным, неповоротливым бугаем, хоть и с заметно ощутимой физической силой в мышцах.
– Мы сейчас вернемся и все исправим!
– Куда вернемся?! – всхлипнула я, грязным рукавом пиджака размазывая слезы по
Отвратительно быть мужиком. Хотелось есть, спать, в туалет и кое-чего взрослого. И все это одновременно! Я напоминала себе животное, ведомое голыми инстинктами. В голове творился хаос. Знала, что нужно срочно заблокировать вход в катакомбы, но не могла вспомнить ни одного заклинания.
– О, детка, а ты и правда не доска, – усмехнулся Дамиан, щупая мою грудь.
– Верни мне мое тело! – рявкнула я, топнув ногой.
От душащей меня истерики совсем забыла, что повернуть все вспять куда сложнее, чем подцепить проклятие. Оборотные зелья в аптеках не продаются.
– Да я рад бы, но не могу. Не я же нас поменял. – Дамиан повертелся вокруг, приподнял платье, отодвинул край горловины и хитро улыбнулся уголком рта: – А я сходил бы искупался для начала или переоделся…
– Только посмей, мерзавец! – возмутилась я, пригрозив ему пальцем-сосиской. – Я тебя прибью!
– Ну и ходить тогда твоему телу немытым! Не переживай ты так, я ничего лишнего с ним делать не буду…
Я лихорадочно сглотнула, глядя, с каким аппетитом он ощупывает мои изгибы.
– Что-то мне подсказывает, – прошептала хрипло, – рамки дозволенного в этом «ничего лишнем» у нас с тобой несколько отличаются…
– Окей! Что ты предлагаешь?
– Я сама тебя… себя искупаю!
Дамиан задумчиво хмыкнул:
– Договорились. Только заткнись или хотя бы перестань верещать.
Я резко схватила его за руку и дернула, заставив его втянуть воздух сквозь зубы.
– Ой, прости! – шмыгнула я носом, осторожно отпуская свое хрупкое запястье, которое едва не раздавила этой клешней. – Прости, пожалуйста! Сильно больно?
Он потер руку и обвел меня взглядом.
– А я ничего такой. Только сопли подотри. Не порть мою репутацию. Я же все-таки не размазня. – Поведя плечами, Дамиан обернулся и произнес: – Странное ощущение. Будто по спине что-то скребет. Не посмотришь? Может, таракашка какая-нибудь под платье заползла…
– Таракашка? – ахнула я, попятившись.
Запнулась о ступеньку и шлепнулась на задницу. Захныкала пуще прежнего. Подобрала в свои объятия ноги и, уткнувшись лбом в колени, заревела. От этого проклятия не было избавления. Вернуть все на свои места мог только тот, кто наложил его. То есть – Тихий Морок. А с ним непросто договориться. Мы должны что-то предложить взамен. Что же он попросит? Очевидно, не плейстейшн. Он хочет на свободу. Значит, его цена будет высока.
– Ого! – радостно взвизгнул Дамиан моим голосом. – Глянь, че могу!
Я приподняла лицо и увидела, как он манипуляциями рук на расстоянии запирает входную
– С ума сойти! – восторженно воскликнул Дамиан, разглядывая мои ладони. – У меня магия!
– А у меня ничего-о-о… – горько взвыла я, поняв, что вместе с телом потеряла и дар. – Теперь я просто чемпион по лох-вандо!
Улыбка сошла с моего милого личика, которое теперь принадлежало Дамиану. Он хотел было сунуть руки в карманы брюк, да запамятовал, что на нем платье.
– Между прочим, златородная, мне тоже мало удовольствия быть бабой. Для двадцатишестилетнего мужика это позор!
– Я не баба! – Я подскочила на ноги. – А красивая и умная девушка!
– Ну с последним я бы поспорил…
– Да как ты смеешь! У меня четыреста тридцать семь почетных грамот, восемьдесят шесть медалей, семнадцать похвальных листов…
Дамиан зевнул. Он, похоже, не до конца осознавал, какой потенциал заполучил. Во мне текла кровь сильнейшего рода. Я была прямым потомком первородных магов. Ему досталась мощь, способная как созидать, так и разрушать.
– По делу какие-нибудь предложения есть, обладательница грамот, медалей и прочей канцелярии?
Я набрала побольше воздуха в легкие, которые, казалось, раздулись до размера аэростата. Выдохнула и на слегка освеженную голову сказала:
– Тихого Морока наказали после того, как он присвоил себе дар темного мага. Тот много чего умел. В том числе, подселять свой дух в тело другого человека. Так он проникал в тайники, архивы. Подслушивал важные совещания. Собирал разный компромат на…
– …достопочтенных златородных?
Я умолкла. Кое о чем безликому знать совсем не обязательно.
– Беда в том, что в наше время среди магов нет того, кто мог бы снять это проклятие. Прошло двести лет. Заклинания видоизменились, упростились. Часть из них запрещена и давно не практикуется. Поменять нас обратно местами может только Тихий Морок.
– Твое чутье подсказывает мне, что договориться с ним будет непросто.
– Есть кое-что еще… – замялась я, не зная, как бы помягче выразиться. – Если о нас с тобой узнают, мы проведем остаток своей жизни за решеткой.
Он усмехнулся, покосившись на меня исподлобья. Если я тоже так смотрела на людей, то это кошмар. Девушка не должна быть и выглядеть стервой!
– Это такой метод избавить нас от проклятия? – поинтересовался он.
– Подтверждено, что все, кого так или иначе касается Тихий Морок, получают частичку его злого духа и со временем… сходят с ума. Изоляция таких магов от общества – всего лишь страховка…
До меня стало доходить, что моя карьера потерпела крах, не успев начаться. Я снова опустилась на ступеньки и заныла, закрыв лицо руками. Нет ничего печальнее на свете закона о магическом запрете.