Стажировка богини
Шрифт:
— Это невероятно! Но… разве так можно? Вам разрешили?.. — засомневалась Джо Лин.
— А кто должен дать тебе на это разрешение? Подумай. У вас нет начальника базы или какого-нибудь президента, только искусственный интеллект, который организует быт на базе. Кто будет решать спасать или нет маленьких детей? Машина? Их же можно вылечить, чтобы они жили и играли вместе с другими малышами в яслях.
— Я думаю, что это очень грустно провести всю жизнь не просыпаясь, — печально улыбнулся Сибилл и заглянул в лицо Джо Лин так проникновенно, что на мгновение
Паршивец мастерски научился играть на чувствах женщин!
— Да, конечно… Это же дети, — пискнула в ответ Джо Лин.
С другими воспитателями тоже удалось без проблем договориться о «спасении жизней». Альфэй напирала на то, что вытащить детей из резервуаров с питательной средой — это временное решение, а потом они непременно придумают как быть. В лаборатории и яслях женщины объединились ради общей цели.
— Значит, мужчины начали просыпаться? — спрашивали эти женщины.
— Верно. Вот только вирус до сих пор убивает мужчин. Мы получили лекарство с базы Афродита. Попробуем спасти, кого возможно, — самозабвенно мешала факты в одну кучу Альфэй.
Сунь Вэй смогла добиться помощи в приготовлении лекарства, первую дозу она испытала на своём Ване, которому действительно стало лучше, но он так и не очнулся. Вторую дозу Альфэй отвоевала для Сибилла, а остальные использовали для младенцев, которых извлекли из жутких резервуаров и перевели сначала в госпиталь, а потом и в ясли. Несмотря на отставание в развитии те оказались вполне жизнеспособными.
— Почему твой Сибилл пришёл в сознание? Говорит? Ходит? Что ты для этого сделала? — Сунь Вэй уже не молила о помощи, а буквально орала посреди столовой, привлекая всеобщее внимание.
Попытки воздействовать на её сознание слетали, как паутинка. Более грубое вмешательство потребовало бы от Альфэй больше сил, но не это самое важное, а то, что насилие над свободной волей плохо сказалось бы на её карме и в дальнейшем на карьере. В конце концов, требовалось не просто подтолкнуть смертного к нерациональным действиям, а силой заставить изменить твёрдо принятое решение, основанное на собственных целях, ценностях и убеждениях.
— Видимо Сибилл оказался более устойчивым к этому вирусу, — спокойно ответила Альфэй, которая видела только одну причину такой «устойчивости» — вмешательство бога.
Сунь Вэй отступила, но не успокоилась. Из хорошей знакомой она превратилась во врага. Бескомпромиссно искала правды, обличала Альфэй, настраивала против неё женщин базы и добивалась всестороннего обследования Сибилла, которого Альфэй прятала в своей комнате. Она строжайше запретила мальчишке открывать двери посторонним и шататься одному по базе. Боялась, что не уследит, и Сибилла закатают обратно в прозрачную банку на радость вивисекторам в белых халатах.
— Сестрица Фэй, я и сам могу за себя постоять. И уж точно никому больше не позволю закрыть себя в лаборатории, — убеждённо уверял её Сибилл.
Ему наивность была простительна в отличие от Альфэй. Ведь много ли знал и понимал клон смертного с искусственной памятью,
Ради их с Сибиллом безопасности пришлось инициировать расследование смерти старика, который умер одновременно с исчезновением подопытного Ви один эн из лаборатории. Разумеется, это привлекло внимание к случаю, когда точно так же был похищен из лаборатории Сибилл. Альфэй и Сунь Вэй отстранили от работы в лаборатории.
И вот, в один далеко не прекрасный день Сунь Вэй напала на Альфэй, вколов снотворное.
Первым вернулся звук немного нервных шагов. Тело плохо слушалось, а реакция запаздывала. Альфэй очнулась привязанной к стулу посреди комнаты, в которой жила Сунь Вэй. На столе рядом маниакально ровными рядами были выложены нагревательные приборы, ножи, ножницы, скальпели и какие-то жидкости в склянках.
Из двух кроватей в комнате, одну занимал всё в таком же безнадёжно бессознательном состоянии подопытный Ван.
— У Фэй, ты мне расскажешь всё, — пообещала Сунь Вэй, заметив, что Альфэй подаёт признаки жизни. — Всё же вы с Джо Лин слишком похожи, мните себя самыми добренькими, а как доходит до дела, притворяетесь ничего не понимающими курицами! Я не буду больше с этим мириться. Ты за всё мне ответишь. Это ты виновата. Ты во всём виновата!
— И вирус — это тоже я? — спросила её Альфэй.
Голова всё ещё кружилась, нужно было выиграть немного времени, чтобы придти в себя и дать отпор. Раздражало, что какая-то смертная угрожает ей и диктует свои требования, хотя Альфэй физически намного сильнее и могла одним ударом положить всей этой ситуации конец.
Впрочем, Альфэй лучше всех знала, что вирус, как и Четвёртая мировая война, как и весь этот мир — её рук дело. Болезненно всколыхнулись совесть и чувство вины, но усилием воли Альфэй сосредоточилась на главном сейчас.
— Ты знаешь, о чём я. Не притворяйся большей дурой, чем ты есть! Сибилл понимает тебя и улыбается. А Ван не просыпается! — Сунь Вэй зарыдала.
— Ты любишь его, так ведь?
— Да что ты знаешь?.. Обо мне. О нём. Тем более о любви. Я увидела его впервые на школьной экскурсии. Ему, как и мне было шестнадцать. Мне хватило одного взгляда, чтобы понять, что он тот самый человек, с которым судьбой мы связаны красной нитью. Мой любимый Ван. О мой… Ван, я обязательно спасу тебя. И ты, У Фэй, мне поможешь, даже если не хочешь этого, — во взгляде Сунь Вэй вспых тёмный огонь предвкушения.
Подумалось, что, будь это мир фэйри или монстров, женщина точно стала бы какой-нибудь жуткой жутью. Потому что даже являясь человеком, она вызывала нервную дрожь отвращения напополам с опасением.
Альфэй достаточно пришла в себя, чтобы, опережая действия Сунь Вэй, разорвать путы. Она рывком поднялась, заваливаясь на противницу, и вырубила ту с одного касания. Уж удар она рассчитала филигранно, помня просчёт с Тай в прошлом мире.
— Отчаявшаяся женщина — это страшно, — пробормотала Альфэй, на всякий случай, проверяя пульс у своей противницы.