Стекло (СЛР) :: Дамский Клуб LADY
Шрифт:
»
Милан застал Ларису у кровати дочери. Они все несли своеобразную вахту. Ему пришлось выйти на работу, хотя мыслями он все время оставался здесь. И ему было неприятно, что Даша может остаться в одиночестве в этом месте. Поэтому он часто ночевал на диване в ее палате.
Он молча взял все расходы по лечению на себя. Однажды он даже задумался ,чтобы перевезти ее в другую клинику. На то была серьезная причина.
Как-то он стал разминать
Неожиданно какое-то странное пятно на ее бедре привлекло его внимание.
Когда он понял ,что это – вылетел из палаты и набросился на врача. Он обеспечивал достаточно сильную мотивацию доктору и медперсоналу, чтобы за Дашей хорошо ухаживали. Однако при виде пролежней у него снесло крышу.
Он требовал перевести ее в другое отделение, связаться с частными клиниками, где специализируются на таких случаях, договориться о транспортировке.
Доктор приносил свои извинения, говорил, что это – обычное дело для лежачих больных. Однако после одного взгляда мужчины замолчал.
– Я лично прослежу за медперсоналом. Однако ее нельзя сейчас переводить куда-либо. И дело не в деньгах, которые вы платите. Дело в том, что я не даю гарантию, как она перенесет транспортировку. Можете связаться с любым врачом. Он скажет то же самое. Если рискнете, можете сделать ей хуже. А может, и нет. Вам решать.
Милан покачал головой. Куда уж хуже. Медсестры и санитарки стали порхать над девушкой. Иногда приходила сиделка и была с ней, пока кто-то из родных или друзей не входил в палату.
Однако хуже все же могло быть. Лариса рассказала о разговоре с доктором.
Милан дышал тяжело, силой заставляя воздух входить в легкие. Грудь сжало.
– Я найду доктора и вернусь, - сказал он женщине и вышел. Но не в ординаторскую, а на улицу. Сел на лавочку возле больницы и уронил голову в ладони.
Даша была так молода. Он делал ставку на ее юность, здоровье, на уход и поддержку родных. И теперь Лариса говорит ему, что он прогадал.
Возможно, ему следовало бы сразу позаботиться о том, чтобы ее лечили лучшие специалисты, на которых бы у него хватило денег.
Но тогда он и сам едва выкарабкался. А когда смог принимать какие-то действия, наверное, было уже слишком поздно.
Он зарылся пальцами в волосы. Что еще сделать для нее? Может быть, пригласить специалиста для консультации? Да, теперь у него появилась тема для разговора с лечащим врачом Даши. Потому что просто пойти и спросить, умирает ли она, Милан был не в состоянии. Он подавился бы этими словами.
Хрупкий мужчина с тонкими, чуткими руками, белоснежной шевелюрой и выцветшими голубыми глазами был одним из лучших столичных докторов, светило нейрохирургии.
Доктор подтвердил, что замечаются некоторые угасания работы мозга. Надежда на выздоровление есть. Этого не стоит отметать, как невозможный вариант. Однако динамика свидетельствует о другом.
Милан не сказал больше ни слова.
Выходные он провел у Даши. Не мог заставить себя отойти от нее, но и не мог придумать слова, которые смогли бы проникнуть сквозь кокон болезни, оживить ее, дать сил бороться. Ему казалось, что он уже озвучил все разумные доводы. И это ни к чему не привело.
Ему позвонили с работы. Он вышел на улицу, чтобы не вести деловых разговоров в больничной палате. Присел уже на знакомую лавочку. Завершив беседу, убрал мобильный в карман и посмотрел на небо.
Только сейчас он почувствовал, как ярко светит солнце, его горячие лучи проникают сквозь кристально чистый воздух, наполненный ароматами цветов и молодой травы, примятой ногами прохожих.
На деревьях уже стала появляться зелень, однако это была пора, когда цвели абрикосы и персики. Они первыми возвращались к жизни после долгой зимней спячки и заявляли о себе буйным цветением.
Это было время, когда он влюбился. Почувствовал, как грудь распирает от этого нового, светлого, всепоглощающего желания радоваться жизни, делить ее с другим человеком, петь ей и обнимать ее.
Он до сих пор помнил каждое мгновение их весны. Ведь такая весна бывает только однажды. И не у всех. Просветление души, дающееся любовью, драгоценный дар.
И сейчас его девочка умирала, медленно уходила от него, не сказав прощай. И без нее это мир станет темным, как непроглядная ночь.
Он заплакал. Слезы обжигали глаза впервые за долгие годы. Он в последний раз плакал на похоронах отца.
А мир вокруг был таким привычным, таким радостным, что хотелось закричать и бросить что-то тяжелое, чтобы разбить ненастоящую картину вдребезги. Это – не то, как должен выглядеть мир без нее. Это всего лишь иллюзия. И солнечные лучи, и голубое небо, и нежный, розово-белый цвет абрикос.
Милан поднял покрасневшие глаза и увидел пару, идущую за руку. Он долго провожал их взглядом, потом решительно поднялся и пошел к Даше, сломав по пути тонкую ветку.
– Помнишь этот запах? Так пахла абрикоса возле твоего дома, - говорил он тихим, ласковым голосом, положив цветущую ветку возле нее.
– Огромное дерево с раскидистыми ветвями. Я запомнил его надолго. Ведь там мы впервые поцеловались. Твои губы были нежнее ,чем эти лепестки. И ты рассказывала мне ,как мама в детстве пекла абрикосовый пирог и выносила его еще горячим для тебя и твоих друзей. Она подавала к нему мороженное.