Стекловата
Шрифт:
Глава двадцать четвертая
Демонтаж реальности
Примечание:
Автор осуждает любые виды приёма наркотиков и резко отрицательно относится к наркоторговле. Наркожабья яма (болото) — это место, где наркожабки собираются, чтобы вместе употреблять говно. Это может быть квартира, заброшенное здание, гараж или любое другое пространство, где группа жаб может чувствовать себя относительно безопасно для проведения времени и употребления. Есть два типа ям — софт-яма и хард-яма. Статус ямы напрямую зависит от количества наркотических веществ на лапках у жаб. Обязательный атрибут наркожабьей хард-ямы — это несусветный срач. Там повсюду
*31 декабря 2017 года, г. Санкт-Петербург, на улицах*
Павел выглянул из-за торца жилого комплекса и увидел, что мужики ищут его на детской площадке. А может и не его.
Он прикрепил закладку под подъездную дверь, на её раму, открывшуюся после того, как кусок бетона отвалился, после чего пошёл к соседней двери, но его «спалила» какая-то бабка, смотревшая на двор в окно — видимо, он показался ей подозрительным.
Сразу же вылезли доброхоты, которые решили «наказать» закладчика — собственно, они ищут сейчас Бродского во дворе, тогда как он оперативно смылся и спрятался за зданием.
Пожав плечами, он пошёл на другую перспективную локацию для закладок.
Их с Тимуром подход отличался инновационностью и продуманностью: перед тем, как выйти на работу, они сидят на кухне и изучают карту города через спутник, подробно прорабатывая свои маршруты и тщательно выбирая локации для закладок.
Кузьмин, предлагая такой подход к делу, процитировал своего деда, который говорил, что «разведка — это всё», а Бродский легко принял его аргументацию. Лучше хорошо подготовиться и всегда знать пути отхода с локации, чем метаться потом, как загнанная крыса, каждым своим лихорадочным движением приближая печальный финал…
Так что у них были алгоритмы действий практически на любой случай.
Они долго думали над тем, как это всё провернуть, после чего выработали следующую схему: у них есть постоянно увеличивающийся каталог локаций, которые они изучают в свободное от работы и учёбы время.
Локация — это удобное для закладок место, которое они тщательно изучают, записывают и запоминают
Одну локацию по несколько раз подряд они не использовали, но помечали их в календаре на будущее.
У них, на данный момент, было всего двадцать одно досье на локации, большую часть из которых они уже использовали и перенесли на следующий месяц.
«Долбоёбы…» — подумал Павел, уходя со «спаленной» локации и закуривая сигарету.
Оказывается, в городе есть люди, которые специально ищут закладчиков, чтобы их «наказать» или ограбить. Павел ещё не сталкивался с такими, но видел на наркофоруме истории со ссылками на видео, на которых наглядно показано, что именно происходит, когда «доброхоты» ловят курьеров.
Их схема работы показала эффективность, но больше всего Павел ценил в ней не то, что они делали от 60 до 100 закладок каждый, а то, что она добавляла ему уверенности. На каждой локации он был более «своим», чем любой мент или «доброхот», так как предварительно изучал её на предмет путей отхода или способов обмана преследователей, поэтому всегда, в любой момент времени, знал, что надо делать, чтобы смыться с локации максимально быстро.
С приходом зимы их КПД возросло кратно — когда выпал снег, ронять закладки стало намного проще и быстрее.
«Значит, иду сейчас в локу „Даст“ — она ближе всего», — подумал Павел, переходя дорогу. — «Но надо согласовать с Тимуром».
Он достал телефон и набрал друга.
— Алло, — заговорил он, когда установилось соединение. — Меня чуть не спалили, но я оперативно съебался — они даже не видели меня.
— Фух, а я уже испугался, — отреагировал Кузьмин. — Ты же был на «Эншенте», да?
— Я иду на «Даст», — предупредил его Бродский.
— Бля, я тоже туда собирался… — вздохнул Тимур. — Ладно, тогда я, после «Ойлрига», иду на «Нюк».
— Всё, понял, — ответил Павел. — У тебя сколько ещё?
— Ещё четырнадцать, — сообщил Тимур. — А у тебя?
— У меня шестнадцать, — сказал Павел.
— Выбиваешься, — неодобрительным тоном произнёс Кузьмин.
— Да меня чуть не спалили — трачу время на смену локи, — вздохнул Бродский.
— Бля, а сколько время? — спохватился Тимур. — Без шестнадцати девять. У нас есть час и четыре минуты, Пашкевич — надо всё раскидать и писать отчёт.
Отчёт у них тоже типовой — книга в Excel, с заранее подписанными ячейками, в которые нужно вставить только адрес и ссылку на хостинг картинок, на котором лежат фото клада.
Оптимизационные мероприятия проведены Павлом, который шарил в Excel и прочем офисе из-за того, что никогда не спал на информатике на первых курсах. И вообще, он относился к той категории людей, которые практически интуитивно понимают устройство пользовательского интерфейса.
— Успеем, — уверенно заявил Павел. — Ты, главное, цветы не забудь проконтролить.
— Не учи отца ебаться, ха-ха! — рассмеялся Тимур. — Цветы и женщины — это моя вторая профессия…
Они решили порадовать своих девушек заказными цветами — Павел посчитал, что это будет уместно.
Бродский прибыл на «Даст», где сразу же начал «ронять» закладки в заранее известных местах. Людей тут почти не было — уже время сидеть дома и ждать выступления президента, поедая при этом салаты и запивая их алкоголем или газировкой.
Родители хотели, чтобы он отметил новый год с ними, но он сослался на то, что уже договорился с друзьями, поэтому не получится. Отец не стал настаивать, хотя сказал, что мать расстроилась.
Последние две закладки Павел кинул просто в снег, с интервалом в сто пятьдесят метров — уронил рядом с образовавшимися лунками по еловой ветке, после чего сфотографировал результат и внёс данные в «Заметки» телефона.