Стеклянная комната
Шрифт:
Она отправилась к выходу. Элияна за ней. У самой двери женщина повернулась.
– Ничего не трогайте, – добавила она, глядя сверху вниз на девушку своими холодными как лед глазами, – это может стоить вам жизни. И главное не пытайтесь выйти за пределы. Конечно, вы и не сможете это сделать, стеклянные стены никуда не денутся, хоть и не будут видны. Но на всякий случай следите за красной линией. Она будет обозначать периметр комнаты. Вы должны быть в пределах этого помещения даже в своих помыслах! – Повернувшись, она взглянула на часы над дверью, – у вас чуть больше минуты, чтобы приготовиться. Не забудьте заблокировать дверь, иначе время пойдет, а сеанс так и не начнется. А за собственную глупость каждый платит сам.
И она, наконец, вышла
Комната была не просто стеклянной, она была похожа на аквариум, подвешенный в пустоте. Разве что пол не был прозрачным. Яркости ламп, горевших сверху за прозрачными стенами, не хватало, чтобы осветить все помещение и стеклянный куб окружала непроглядная чернота. Его грани, отражая свет, казались яркими белыми полосами.
В мыслях появилось смятение, теперь, когда красный индикатор отсек пути отступления, назад не повернуть. Выпрямившись, Элияна сняла сумку с плеча и отправилась к диванчику. Присела, небрежно поставив сумку рядом, и уставилась на свое отражение, видимое в отгораживающем её от пустоты стекле.
Когда на часах, так же видимых в отражении, светящиеся цифры показали 13:23, зеркальная гладь подернулась рябью, которой всего несколько секунд спустя заполнилось все помещение стеклянной комнаты. Еще мгновение, и всего в метре перед девушкой появилась стена, оклеенная цветной бумагой, в центре которой было большое прямоугольное отверстие, забранное мутноватым стеклом, вставленным в деревянные рамы, крашенные слишком толстым и потому облупившимся слоем краски. Далеко не сразу Элияна сообразила, что это окно. А за ним простиралось голубое небо, подернутое легкими облаками, белыми и пушистыми, и резные макушки деревьев, волнующиеся на ветру. Все напоминавшее о стеклянном кубе, где на самом деле находилась девушка, исчезло бесследно.
– Не может быть! – воскликнула Элияна, вскочив на ноги и устремившись к окну.
Не отдавая себе отчета в том, что собирается сделать, Элияна вцепилась в ручку на оконной раме, и принялась неистово дергать ее. Шпингалеты оказались не заперты и створки нехотя поддались, и на девушку подул легкий ветерок, пахнущий мокрым деревом и прелой листвой. Голова закружилась от этого запаха.
Упершись руками в подоконник, Элияна высунулась в окно едва ли не наполовину. Мир снаружи показался ей и крохотным и огромным одновременно. Строения, окружавшие то, в котором она находилась, были небольшие, построенные из некрупных бетонных блоков, швы между которыми были промазаны цементным раствором. Блоки были неуловимо-разного цвета. Здания были маленькими. Самое высокое всего в пять этажей. Большинство же были трехэтажными. А вокруг них деревья. Много деревьев. И небо, бездонное и настолько бескрайнее, что девушка почувствовала себя букашкой. Такого она никогда не ощущала в своем мире.
Окна в домах, выстроившихся в ряд, все были темными, и кругом ни души. И звуков не было, кроме шелеста листьев на деревьях. Пространство между домами было застелено старым залатанным асфальтом, из трещин которого росли зеленые нити растений. Такие чуждые, и такие знакомые.
Выпрямившись, Элияна вернулась к диванчику и, подхватив сумку, вновь подошла к окну. Расположив сумку на подоконнике, она некоторое время теребила ее, изредка возвращая взгляд на раскинувшиеся за окном незнакомые диковинные просторы. Потом расстегнула молнию, вынула свою заветную консервную банку, наполненную уличной пылью и старой заваркой, с растущей в ней самой обычной травой, почти такой же, какая росла в трещинах асфальта, и поставила рядом. В сумке остались только пластиковая бутылка с водой, расческа и стеклянный бутылёк с сильнодействующим снотворным.
Вдруг пространство уже знакомо всколыхнулось и все вокруг вновь преобразилось. Подоконник изменился, и стена – бумага стала другого цвета, а по бокам от окна висела плотная ткань. И еще все будто вздыбилось снаружи. А небо скрылось за завесой чего-то зеленого. Пару мгновений позже Элияна поняла, что на самом деле просто сейчас она очутилась на первом этаже, а кругом были деревья, и именно их листва почти полностью закрыла собою весь вид из окна. Но зато под этим деревьями трава была очень высокой, и среди зелени мелькали яркие пятнышки синего, желтого и белого цвета. На ее домашнем питомце – цветке, такого не было. Чтобы рассмотреть что это, Элияна еще сильнее свесилась из окна. На одном листике она разглядела насекомое, но совершенно не похожее на таракана. Оно было меньше размером, и совсем другой формы, и ничуть не противное. И тут ее внимание привлекло что-то красное, на самой земле, среди травы. Это была та самая линия, отмечавшая периметр Стеклянной комнаты.
Вспомнив, где она находится, Элияна отстранилась от окна. И в тот же миг все вокруг вновь поменялось, даже подоконник – он стал заметно шире. И окно вновь было закрыто, а сбоку от него появилась приотворенная деревянная дверь со стеклом в верхней ее части. Из-за этого дверь казалась частью окна. Снаружи уже не было ни травы, ни деревьев. Перед окном было пригорожено небольшое странное заваленное коробками помещение с бетонным полом и стенами из застекленных заляпанным стеклом прямоугольников. А за ними, едва различимый за грязью на стекле, был виден высокий дом с темными провалами окон. Даже ткань, висевшая по бокам от окна, поменяла цвет и плотность. Только сумка и консервная банка с пучком травы остались прежними, и все так же стояли на подоконнике.
В голове мелькнула догадка, и Элияна обернулась, чтобы убедиться, что двухместный диванчик, на котором она просидела не больше минуты, все еще на месте. А за ним прямо посреди комнаты возвышалась дверь, стоявшая на красной чуть светящейся линии. Рядом с дверью прямо в воздухе висела сенсорная панель с горящим красным индикатором.
Отвернувшись от красноватого огонька, Элияна поставила банку с цветком в сумку, подхватила ее и вышла в приотворенную дверь, ведущую в странное помещение, чтобы выглянуть наружу. Уже привычно ухватившись за ручку, прикрепленную к одному из застекленных прямоугольников, девушка потянула на себя створку. Та со скрипом открылась. Выглянув наружу, Элияна осмотрелась. Голая земля с редкими сухими пучками травы была совсем рядом, едва ли на метр ниже пола. До здания напротив было два десятка метров, и ровно посреди этого пути стоял невысокий короб из бетонных плит.
– Помогите, – послышался оттуда тоненький голосочек. – Папочка, где ты? Помоги мне. Вытащи меня отсюда.
*** 4 ***
Элияна застыла, напряженно всматриваясь в окресности, в каждый пучок травы, в каждое окно, во все тени, затаившиеся в углах. Но все было пустынно и тихо. И вот, когда девушке уже стало казаться, что не было никакого крика, и этот тоненький голосочек померещился ей, призыв о помощи повторился.
– Папочка, я больше не буду убегать. Помоги мне.
Звук детского голоса, перемежавшийся с хныканьем, дробился на сотни отголосков, отраженный от стен многоэтажных домов.
– Эй, там есть кто-то? – закричала Элияна. – Отзовись!
– Я здесь! Милли, это ты? Я не могу выбраться, тут глубоко и не за что ухватиться.
Если уж ей ответили, то этот голос не может быть частью миража. Более не раздумывая, девушка перекинула ногу через узкий подоконник и выбралась наружу. Постояв на уступе странной никчемной пристройки к окну, спрыгнула на землю и, стиснув сумку, висевшую на плече, побежала к бетонному коробу. Он оказался больше, чем можно было подумать, глядя издалека.