Стеклянная река. Волшебные руки труда и науки

Дижур Белла Абрамовна

Они обнаружили, что один конец палочки заострен. На другом — светится отверстие.

Пожалуй, придется признать ее иглой... Но для какой нитки предназначено отверстие? Для шелка? Да в это ухо влезет толстая бечевка!!!

Смеялись даже спицы, даже вязальные крючки. Хотя им бы следовало быть добрее... Ведь у них нет колючего острия...

Но костяная иголка ничуть не обиделась и вот какую историю поведала обитателям деревянной шкатулки.

Костяная игла не помнила даже года своего рождения. Много веков прошло с тех пор, как добрые руки мастера выточили ее

из оленьей кости.

Костяная игла говорила тихим голосом, не торопясь, как и полагается разговаривать тому, кто прожил на земле так долго.

Она рассказывала о работе древнего мастера, который решил изготовить новое орудие — иглу для сшивания меховых шкур. До этого шкуры просто связывались одна с другой при помощи сухожилий убитых на охоте зверей. Одежда получалась не очень удобная, плохо защищала от холода. Надо было что-то придумать...

И вот мастер взял крепкую оленью кость и принялся вытачивать из нее иглу.

Он проделывал это не на станке и даже не металлическим ножом. Он еще не знал, что на свете существуют металлы. Все его орудия — ножи, топоры, скребки— были сделаны из твердого камня — кремня.

Работа шла медленно. А пусть-ка попробует современный человек такими же инструментами проделать ее быстрее!

Конечно, современный человек знает многое, о чем древние охотники и не подозревали.

Он придумал машины, которые быстро выполняют за него самую трудную и тонкую работу.

Но разве это значит, что древние мастера были недостаточно ловкими и умелыми? А что касается терпения, то его надо было много... Ручное изготовление иглы двигалось медленно... Да к тому же у мастера были и другие заботы.

На многие сутки уходил он в тайгу выслеживать зверя. Но и про иглу не забывал.

Кость наконец превратилась в хорошо заостренную иголку. Теперь осталось просверлить отверстие. Пошло в ход кремневое сверло.

А пока мастер заканчивал иглу, женщины очищали внутреннюю сторону звериных шкур кремневыми скребками, мех расчесывали роговыми гребнями. Готовили они и «нитки» — высушивали и чистили жилы убитых на охоте животных.

В те времена каждый изготовлял себе одежду сам. По своему вкусу сшивал меховые шкуры различного цвета. Украшал их как хотел. Люди всегда заботились не только о том, чтоб одежда защищала от холода. Она должна быть красивой. Для этого служили камешки с отверстиями, куски янтаря, бусы из сланца, ракушки, зубы зверей, перья птиц...

Прочно пришить и ловко расположить все это было обязанностью костяной иглы...

Слушали ее молча. В этом молчании было много сочувствия и уважения.

Как же гостье удалось так долго прожить? Не сломаться, не испортиться?

И гостья продолжала рассказ. Это было еще при жизни молодой хозяйки иглы. Она шила, сидя на берегу озера, и нечаянно выронила иглу. Наверное, немало слез пролила... Шутка ли, потерять иглу, над которой столько трудился ее дед. А для иглы это оказалось спасением. Глина облепила ее со всех сторон, и так игла лежала долгие годы. Лишь много веков спустя огромный черпак вытащил костяную иглу вместе с водорослями и бросил на берег...

Человек, работавший

черпаком, мог бы и расколоть хрупкое тело иглы. Он неосторожно колотил молотком по комку затвердевшей глины, служившей игле в течение тысяч лет колыбелью. Глиняный комок рассыпался, и иглу подхватила человеческая рука.

Несколько голосов обсуждали происхождение костяной иглы. А один из них произнес:

— Подарю-ка я эту древнюю иглу своей маме. Пусть полюбуется, чем раньше люди шили...

Автомат... Какое знакомое слово!

И как много самых разных вещей

называют этим именем.

Первый автомат

Телефоны-автоматы... Автоматы — продавцы железнодорожных билетов, открыток, конвертов, газет... Автоматическое ружье... Автоматические станки, которые приводятся в движение электричеством.

Например, ткацкий станок. У него с одной стороны устроена большая катушка с нитками — шелковыми, льняными или шерстяными. Если долго смотреть на крутящуюся катушку, то кажется, будто с нее сбегают тоненькие струйки. Это беспрерывно сматываются продольные нити.

Между нитями-струйками снует металлическая штучка, которую называют челнок. Она действительно имеет форму маленькой лодочки. Взад-вперед, взад-вперед стремительно бегает лодочка, продергивает поперечную нитку между продольными.

А с противоположной стороны станка выплывает широкая река готовой ткани. Она — эта река — сама собой наматывается на другую большую катушку.

Автоматический ткацкий станок дает ткани во много раз больше, чем старинные ручные. Одна ткачиха может обслуживать сразу несколько станков. Она ходит от одного к другому и посматривает, не порвались ли где ниточки — их надо быстро связать.

А вот в шлифовальных и полировальных цехах стекольных заводов работают автоматы, которые обходятся вообще без людей. Они как бы сами «знают», что им полагается делать.

...Безлюдные цеха, где работают автоматические станки... Целые заводы-автоматы, где почти не видно людей. Пройдешь по такому заводу, и кажется, что попал в царство, где действует особое племя стальных Гулливеров.

Мы живем в такое время, когда эти стальные существа все больше и больше заселяют сушу, океаны, воздух и даже космос.

Они зажигают огни на маяках, пекут хлеб, сортируют товары, управляют движением луноходов, океанских лайнеров, спутников Земли...

Сколько же их создано — этих «умных» машин, которые выполняют сложную, трудную работу!

Кибернетические машины производят сотни тысяч сложнейших расчетов, переводят с одного языка на другой.

Уже изобретены машины, принимающие экзамены у студентов, обучающие школьников иностранному языку или геометрии.

Изобретатели поручают автоматам все более и более сложные обязанности.