Стеклянное сердце
Шрифт:
Немного поразмыслив, он щелкнул пальцами под партой, отправив поток магии в ее сторону. Тотчас подол одноклассницы начал медленно подниматься. Вот потеха будет, решил Сардан, напялить девице монашескую рясу с ног на голову.
Стоун не чувствовала, что ткань задиралась, увлеченная занятием, и Сардан в предвкушении ожидал ее позора. Бледные ноги открылись его взору, косточки на щиколотках выпирали слишком сильно.
“Совсем их там не кормят, что ли, в монашеской обители?”, - хмыкнул про себя.
И тут же что-то в нем дрогнуло, как только показались колени
Невольно взгляд Маро метнулся к ее рукам, исполосованным свежими следами от прута. Она натягивала рукава почти до костяшек, но все равно полностью скрыть бордовые полосы не удавалось. Он их еще с утра заметил.
Вздохнув и скривив губы, юноша оставил подол девушки в покое, с неприязнью заметив, что на него внимательно смотрит Рикхарт Гаэрди. Несмотря на то, что Маро его обнаружил, тот даже не отвел взгляда, продолжая неотрывно наблюдать за ним.
– Чего тебе?
– грубо бросил надоедливому однокласснику.
Загадочно усмехнувшись, Рикхарт отвернулся.
Маро всегда считал его темной лошадкой. На тренировках больше всего любил стоять в паре именно с ним, Гаэрди был непрост. Силен и изворотлив, мало ошибался. Когда им случалось сражаться друг против друга, почти все ребята стояли, опустив свое оружие, завороженно глядя на их боевой танец. В классе Гаэрди держался обособленно. Не участвовал в общих забавах, не лез на рожон, не защищал никого, но и помыкать собой не давал. Он словно бы абстрагировался ото всех, невольно вызывая в Маро раздражение.
Он пока еще не разгадал одноклассника, и его это немного злило.
Дед Рикхарта служил генералом при Морвине, но уже давно был в отставке из-за почтенного возраста. Сын генерала, отец Гаэрди, никакими особыми успехами не отличился, оставшись в тени своего исторически известного отца. Кажется, просто управлял семейным старинным имением, расположенным за Авергардом. Их семья проживала довольно скрытно, не обрастая какими-либо слухами. И Сардан ждал удобного момента, чтобы выяснить о Рикхарте хоть что-то значимое, чтобы прижать его к ногтю, словно вошь.
**
Эмеральд хорошо помнила бессонные ночи, когда вместе с Сиреной, своей лучшей подругой и самым близким человеком в монастыре, читала при свечах, сидя у кровати Опаль. Опаль чахла на их глазах, губы ее были мертвенно бледны и сухи, но несчастная сиплым голосом просила почитать ей еще. Эми не могла ей отказать, пыталась хоть как-то сгладить тяготы проклятой болезни.
Сирена обычно прижималась к Эми и клала голову той на колени, задумчиво глядя на бушующую вьюгу за мутным стеклом, вполуха слушая мягкий голос подруги.
Однажды, когда Опаль заснула, она поднялась и почти зло проговорила:
– Побыстрее бы уже отмучилась, бедная.
– Что ты такое говоришь, Сирена?
– ужаснулась Эми, глядя на подругу изумленным взглядом.
Ведь она знала, что Сирена не могла такого сказать в здравом уме.
– А разве
– Ах, Сири...
– обреченно прошептала девушка, качая головой.
Она сама не знала, как лучше. Ведь ее надежда на выздоровление Опаль тоже таяла с каждым днем.
А потом, когда их сестра умерла, она вдруг осознала, что вера ее с каждым днем увядает, точно благоухающие розы по осени в палисаднике у западного крыла. И на данный момент в ней почти ничего не осталось. Только обыкновенная усталость от того, что жизнь никак не меняется, течет своим унылым чередом. И, для того чтобы выжить среди тех, кто так внезапно появился в ее жизни шесть лет назад, ей придется стать черствее, сильнее и грубее. Не надеяться на какие-то Небесные Силы и святую Анхелику. Только на саму себя.
Но пока, увы, ей никак не удавалось, постоять за себя. С каждым днем издевательства становились изощреннее, взрослее и омерзительней.
Сегодня стало совсем худо, потому что сестры Беверлей окончательно озверели и накинулись на нее вдвоем после всех уроков. Никто не вставал на защиту, да никогда, впрочем, никто не вмешивался, и Эми затравленно смотрела на двух разошедшихся девушек.
– Я видела, как ты положила мою брошь к себе в сумку, - вопила Грета, старшая из них.
– Прямо вот этими грязными ручонками! Ты хоть знаешь сколько это стоит?! Фамильная драгоценность!
– Да откуда она знает...
– Я не трогала твою брошь, - Эми постаралась оставаться спокойной, хотя все внутри закипало огненной лавой. Да сколько можно?!
– И ты прекрасно это знаешь. И ты, Иви, тоже. Вы же обе знаете, что я ни разу не брала из того, что вы так усердно мне приписываете.
Остальные ученики смотрели на них с любопытством, неспешно собирая свои вещи. Учитель уже ушел домой.
Раскрасневшаяся Иви выхватила из рук Эмеральд сумку и в ярости закопошилась в ней. Поиски не увенчались успехом, и она перевернула сумку, вытряхивая из нее все содержимое. Учебники и перья посыпали на пол.
– Что ты делаешь?
– возмутилась Эми.
– Ты воровка! Я точно это знаю!
– брызгала слюной Иви.
– Не брала я ничего! Больно надо!
А Грета, расплывшись в самодовольной улыбке и скрестив руки на груди, отошла в сторонку. Конечно же, брошь оказалась у Эми в сумке. Она обреченно вздохнула. Такое уже бывало много раз.
– Вы же сами и подложили!
– Еще хватает наглости врать благородным особам в лицо!
– фыркнула Иви.
И не дав Эмеральд опомниться, подняла ее в воздух, используя магию. На беду девушки, обе сестры превосходно владели магией воздуха. Эми завизжала от страха, хватая руками пустое пространство, но поделать ничего не могла. В ней не было и капли волшебной силы, которая могла бы противостоять им.