Стеклянные книги пожирателей снов
Шрифт:
— Дайте мне посмотреть другую карточку, — сказала мисс Темпл. — У вас есть еще одна в кармане. Свенсон побледнел.
— Я… я не думаю, что сейчас подходящее время…
— Я настаиваю. — Она была исполнена решимости больше узнать о тайной жизни Роджера, обо всех его делишках, сделках с Граббе, его истинном отношении к ней. Свенсон бормотал извинения:
— Я не могу допустить… чтобы дама… прошу вас… Мисс Темпл протянула ему первую карточку.
— Этот загородный дом принадлежит дядюшке Роджера, лорду Тарру.
— Лорд Тарр — его дядя?
— Конечно, лорд Тарр — его дядя.
Свенсон замолчал. Мисс Темпл язвительно подняла брови, ожидая его ответа.
— Но лорда Тарра убили, — сказал наконец Свенсон.
— Франсис Ксонк говорил об этом наследстве, доставшемся Баскомбу, — сказал Свенсон. — Он говорил, что Баскомб вскоре станет важным и могущественным… Я так думаю, что когда Граббе говорил о «решении»…
— Боюсь, что это невозможно, — прервала его мисс Темпл.
Мысли ее путались, когда она произносила эти слова. Роджер не был наследником своего дядюшки. Хотя сыновей у лорда Тарра (подагрического скандалиста и ворчуна) не было, у него имелись дочери со своими собственными детьми мужского пола, и об этом факте раздраженно и без всяких экивоков сообщила ей мать Роджера. Более того, когда они как-то раз нанесли визит в поместье Тарра, вечно больной хозяин, словно подтверждая третьестепенное положение Роджера, отказался встретиться с племянником и уж тем более — познакомиться с его невестой. Теперь же лорд Тарр был убит, а Роджер каким-то образом объявлен наследником его земель и титула? Она ни на минуту в это не верила. Но какое другое наследство мог получить Роджер? Она не могла представить себе Роджера Баскомба убийцей (тем более что недавно имела случай узнать, как выглядят истинные убийцы), но знала, что он человек слабый и легко управляемый, несмотря на его широкие плечи и внешнюю солидность; холодок внезапно пробежал по ее телу… люди, с которыми он связался, демонстрация, которую он добровольно наблюдал в операционном театре… несмотря на зарок погубить его, на полное и окончательное презрение ко всему, что являет собой Баскомб, странная определенность в отношениях с ним, уверенность в том, что он потерян для нее, далась ей не без укола ревности. Там, в анатомическом театре Харшморта, она спрашивала себя, понимает ли Роджер, с кем связался и во что оказался втянутым (и, размышляя над этим, испытывала душевную боль оттого, что не может защитить Роджера от слепоты, поразившей его), а теперь внезапно прониклась убеждением, что, так или иначе, входит это в его намерения или нет, но эти события надолго определят его судьбу.
Она подняла взгляд на Свенсона:
— Дайте мне другую карточку. Либо я ваша союзница, либо нет.
— Но я даже не знаю вашего имени.
— Разве?
— Вы его не назвали, — сказал доктор.
Мисс Темпл сложила губы трубочкой, потом любезно улыбнулась ему и протянула руку:
— Мисс Темпл, Селестина Темпл. Мой отец увлекался астрономией, так что мне еще повезло — не назвали в честь одной из лун Юпитера. — Она помедлила, потом выдохнула. — Но если мы становимся настоящими союзниками, тогда… тогда называйте меня Селеста. Именно так… хотя я совершенно не в состоянии назвать вас… как — Абеляр? Вы старше, вы иностранец, и в любом случае это было бы смешно. — Она улыбнулась. — Ну вот. Рада была с вами познакомиться. Я никогда прежде не встречалась с офицером Макленбургского флота и, уж конечно, с капитаном медицинской службы.
Доктор Свенсон неловко взял ее за руку, наклонился и поцеловал. Она приняла его жест не без благосклонности.
— Это не обязательно. Здесь не Германия.
— Конечно… как скажете.
Мисс Темпл не без удовольствия увидела, что доктор Свенсон покрылся румянцем.
Она улыбнулась ему, взгляд ее многозначительно переместился на карман, в котором лежала вторая карточка. Он заметил это и, испытывая неловкость, заколебался. Она не понимала, в чем тут затруднение, — ведь другую карточку она уже видела.
— Может быть, вам лучше посмотреть
— Нет.
Свенсон вздохнул, извлек карточку из кармана и не без колебаний протянул ее мисс Темпл.
— Мужчина… это не Баскомб, это мой принц, он тоже распутник. Это отель «Сент-Ройял». Возможно, женщина вам известна… я ее знаю как Марчмур… или, может, вы знаете кого-то из… зрителей. На этой стеклянной карточке… ощущения… принадлежат даме.
Он встал и отвернулся от нее, демонстративно полез в карман за сигаретами и спичками, избегая встречаться с ней глазами. Она покосилась на нескольких портье, которые по-прежнему с интересом смотрели на них, хотя слышать их разговора не могли, потом перевела взгляд на Свенсона, который вежливо отошел в сторону и, отвернувшись, принялся изучать листья большого растения в горшке. Все это раздразнило ее любопытство. Она взглянула на карточку.
Когда несколько минут спустя она опустила синюю стекляшку, лицо ее горело, дыхание участилось. Нервно оглянувшись, она встретила пытливый взгляд портье и отвернулась. Она с облегчением и благодарностью посмотрела на Свенсона, который по-прежнему стоял к ней спиной: уж он-то точно знал, что она должна испытать, пусть и опосредованно. Она не могла поверить в то, что только что случилось… что не случилось, несмотря на бесконечную, всеобъемлющую глубину равным образом волнующих и восхитительных ощущений. Она только что… (она не могла в это поверить) на людях… впервые в жизни и совершенно неожиданно — ей стало стыдно за свою настойчивость, за то, что она не послушалась откровенного намека доктора перейти в другое место… и вот теперь она была… с мужчиной, которого она не знала и к которому не питала никаких чувств… но при этом испытала все, что чувствовала к нему эта женщина, или пережила ее ощущения… можно ли их разделить? Она чуть подвинулась на своем диване, расправила на себе платье, чувствуя, к своему ужасу, настойчивый и явный жар между ног. Если бы тетушка в этот момент снова спросила о ее добродетели, то что бы она ответила? Мисс Темпл посмотрела на стеклянный прямоугольник в руке и задумалась о громадных возможностях, скрывавшихся в подобном изделии.
Она откашлялась. Доктор Свенсон сразу же повернулся, хотя и избегая встречаться с ней взглядом. Он подошел поближе к мисс Темпл, и она протянула ему стеклянную карточку и застенчиво улыбнулась.
— Бог ты мой…
Он с трогательно огорченным видом засунул карточку в карман.
— Мне очень жаль… Боюсь, я не сумел вам объяснить…
— Не беспокойтесь, прошу вас… Извиняться должна я… хотя, говоря откровенно, я бы не хотела больше к этому возвращаться.
— Конечно… простите меня… как это глупо с моей стороны.
Она не ответила, потому что не могла ответить, не продлив при этом то, что, по ее же собственным словам, должно быть пресечено. Последовало молчание. Доктор посмотрел на нее с неловким выражением на лице. Он понятия не имел, что сказать еще. Мисс Темпл вздохнула.
— Эта дама, чьи чувства… как вы говорите… здесь передаются — вы ее знаете?
— Нет, не знаю… а вы… может быть, узнали кого-то?
— Я не уверена — они все были в масках, но мне кажется, что эта дама…
— Миссис Марчмур.
— Да. Кажется, я видела ее раньше. Имени ее я не знаю, даже лица не знаю, потому что видела ее только в маске.
Она увидела, как расширились глаза доктора Свенсона.
— На обручении? — спросил он, потом помолчал и добавил: — У лорда Вандаариффа?
Мисс Темпл ответила не сразу, потому что задумалась.
— Как, вы говорите, называется этот дом?
— Харшморт.
— Именно. Прежде он числился как исторические руины?
— Насколько мне известно, — сказал Свенсон. — Это береговое фортификационное укрепление… возможно, норманнское… а потом, после того как там возвели некоторые пристройки…