Стеклянный меч
Шрифт:
Но он – орудие, как и я. Орудие, которое мы можем использовать в будущем. Ради новокровок, против Мэйвена. Факел, который рассеет тьму.
– Он не пробьется, Мэра, – говорит Килорн, выбрав худший момент, чтобы подойти. Он шепчет мне на ухо, словно его близость способна повлиять на меня. – Он умрет, если попытается.
Железная логика.
– На колени, Тиберий, – приказывает человек с кровавым глазом, смело шагая навстречу пылающему принцу.
От Кэла поднимается пар, как будто буря пытается потушить пламя.
– Руки
Кэл не делает ни того ни другого – но вздрагивает, услышав свое имя. Он стоит неподвижно, сильный и гордый, хотя знает, что битва проиграна. В прошлый раз он сдался, надеясь спасти собственную шкуру. Теперь он уверен, что его шкура ничего не стоит. Правда, я считаю иначе.
– Кэл, делай, как он велит.
Ветер разносит мой голос по всему ангару. Боюсь, им слышен и барабанный стук сердца в моей груди.
– Кэл.
Медленно, неохотно, как падающая статуя, Кэл опускается на колени, и его огонь гаснет. Вчера он сделал то же самое. Рядом с обезглавленным телом отца.
Человек с кровавым глазом усмехается, обнажив блестящие ровные зубы. Он торжествующе высится над Кэлом, наслаждаясь видом коленопреклоненного принца. Наслаждаясь тем, что сейчас сила на его стороне.
Но я – девочка-молния, а он понятия не имеет о настоящей силе.
Глава 5
Мне пытаются внушить, что это к лучшему, но я не готова принимать чьи-то там жалкие оправдания. Килорн и Бри поспешно засыпают меня заученными аргументами.
«Он опасен, даже для тебя». Но я лучше, чем кто-либо, знаю, что Кэл никогда мне не повредит. Даже когда у принца были для того причины, я его совершенно не опасалась.
«Он – Серебряный. Мы не можем ему доверять». После того как Мэйвен погубил его репутацию и лишил старшего брата права на престол, у Кэла нет никого и ничего, кроме нас, хоть он и отказывается это признавать.
«Он – ценный заложник. Генерал, принц Норты, человек, которого разыскивают по всему королевству». Тут я замолкаю и ощущаю глубоко внутри страх. Если человек с кровавым глазом решит использовать Кэла как средство давления на Мэйвена, если захочет обменять его или принести в жертву, мне понадобятся все силы, чтобы помешать ему.
Поэтому я просто киваю, поначалу медленно, делая вид, что согласна. Притворяясь послушной. Слабой. Я была права. Шейд меня предупредил. Он понял, куда катится прилив, задолго до того как волна приблизилась. Кэл – это сила, живой огонь, то, чего нужно бояться, с чем нужно справиться. А я – молния. Что сделают со мной, если я откажусь играть свою роль?
Я не попала в очередную тюрьму – пока нет, – но чувствую, что ключ в замке, и он грозит повернуться. К счастью, у меня есть опыт в таких делах.
Человек с кровавым глазом и его солдаты ведут Кэла в ангар – им хватает ума не связывать ему руки. Но они не опускают ружей и не теряют бдительности,
– Обращайтесь с ним помягче, – шепчу я, прижавшись к теплому телу Бри.
Даже под холодным осенним дождем он пылает, как печка. Долгие годы сражений на северном фронте научили его терпеть сырость и холод. Я вспоминаю старую папину присказку: «Война всегда с тобой». Теперь я знаю это как никто, хотя сражалась совсем на другой войне.
Бри делает вид, что ничего не слышит, и мы оба покидаем причал. Килорн следует за нами, пару раз наступив мне на пятки. Подавив желание пнуть его, я сосредотачиваюсь на деревянных ступеньках, которые ведут к стоящим на холме баракам. Лестница истерта бесчисленными ногами. Сколько людей здесь бывало? И сколько живет здесь сейчас?
Мы взбираемся на холм, и перед нами открывается остров. База оказывается больше, чем я думала. Казармы на вершине холма были лишь первыми из как минимум десятка. Они стоят двумя ровными рядами по обе стороны длинного бетонного плаца. Он чистый и ухоженный, в отличие от лестницы и причала. Посередине двора тянется проведенная белой краской линия, идеально прямая, уходящая куда-то в бурную ночь. Куда она ведет, я понятия не имею.
На острове царит спокойствие, словно он застыл от бури. Утром, когда дождь закончится и мрак рассеется, наверное, я увижу базу во всей красе – и наконец пойму, с кем имею дело. У меня развилась дурная привычка недооценивать окружающих, особенно в том, что касается Алой гвардии.
Как и Наэрси, остров Так – нечто большее, чем кажется.
Холод, который я ощущала на подводке и под дождем, не проходит, даже когда меня вводят в казарму, на двери которой черной краской выведена цифра «3». Я промерзла до костей, до самого сердца. Но я не позволю родителям заметить это – ради них самих. Я обязана сделать такое усилие. Пусть думают, что я целая и невредимая, несломленная, ничуть не удрученная заключением Кэла и собственными испытаниями во дворце и на арене. И Гвардия должна думать, что я на их стороне, что я радуюсь, оказавшись в «безопасности».
«Но разве не так? Разве я не принесла клятву Фарли и Алой гвардии?»
Они, как и я, верят в конец эпохи Серебряных королей и Красных рабов. Они принесли в жертву много жизней ради меня и из-за меня. Они – мои союзники, мои товарищи, братья и сестры по оружию… но человек с кровавым глазом заставил меня задуматься. Он – не Фарли. Она, возможно, груба и упряма, зато хорошо знает, что я пережила. С ней можно договориться. Сомневаюсь, что человек с кровавым глазом уступит доводам рассудка.