Стена
Шрифт:
И тут появился ещё одни оборотень - патрульный он крикнул Натану, что можно заканчивать наблюдение, скоро пойдет дождь, а в такую погоду никто через стену не полезет, а его ждет брат, пришло срочное сообщение от вожака стаи. Ну и мне пора, главное я услышала, видимо стаю Натана направили на патрулирование как самую благонадежную, раньше патрулирование стены вели две стаи, проживающие рядом. А пока я была за стеной, что-то произошло, обязательно узнаю, но завтра, а сегодня мне нужно выспаться и приготовится к походу. Как происходит патрулирование стены оборотнями, я узнала, брешь между патрулями нашла, завтра погуляю на той
Три дня спустя. Ителия.
Главный жрец ждал меня в главном зале храма. Сегодня он один, другие жрецы спят. Мои сведения погоды не сделают, переговоры и так отложены ещё на полгода. Главный жрец привел железные аргументы, мол, страда ещё два месяцы будет, потом нам нужно запасы на зиму делать, как раз полгода и пройдет. Но узнать обстановку за стеной нужно обязательно, отчет о моем наблюдении за патрулями насторожил главного жреца, уж больно быстро у оборотней обстановка меняется, ничего хорошего это не сулит.
– Рассказывай, - главный жрец поставил на стол кружку с укрепляющим напитком и присел на лавку.
– Не знаю, как расценить эти новости, хороши они для нас или плохи, нынешний глава государства оборотней еле держится в своем кресле, вожаки стай требуют, чтобы при нем был совет, чтобы каждая стая выбрала старейшину и отправила его в совет, и решения принимать только большинством.
– А глава не хочет делиться властью?
– Не хочет, но поделится. Вожаки стай сильно напирают, если будет сопротивляться, быстро сместят и хорошо, если в живых оставят.
– Нужно подумать над этим и решить, хорошо это для нас или нет. По мне так пока они власть делят, мы спокойно урожай соберем, заготовки на зиму сделаем, наши инженеры оружие новое доработают и испытают, так что может и хорошие новости ты принесла. А что по патрулям?
– Тут все просто, из всех стай собрали сильных оборотней и создали отряд, через два года поменяют на других.
– Значит, они не надеются, что переговоры завершатся быстро, - тихо сказал главный жрец, - а это не очень хорошая новость, пока оборотни думали, что быстро с нами договорятся, они не задумывались о других способах, а сейчас начнут думать, и это нам совсем не на руку. Есть ещё новости?
– Мелочи, ещё две стаи за территорию схлестнулись, это в последние годы у оборотней рядовое явление.
– И это тоже хорошие новости для нас, отвлекутся на свои внутренние проблемы и про нас пока забудут. Мало у нас времени и людей мало, подростков много, а какие из них вояки им учиться нужно, а не в патрули ходить.
– Нужно, вот только не сами мы к такой жизни пришли, а значит, должны приспособиться к обстоятельствам и защитить себя.
– Они дети, а детства у них не было и не будет, одно горе и тяготы. Отдыхай Итэлия и в патрули.
– Мне нужно три дня и, если я не вернусь, то прочти за меня заупокойную молитву.
– Догадываюсь, зачем тебе это время, но останавливать не буду, человек сам выбирает путь, даже если он ведет в никуда.
– Спасибо за понимание, - ответила я и, захватив кружку с напитком, направилась к себе в комнату.
Сутки спустя. Итэла.
Меня поймали у стены, пришлось сильно пошуметь, чтобы эти горе-вояки заметили нарушителя, они даже оружие с меня не сняли, а я о них была высокого мнения и в потайное место пару ножей спрятала, а ещё стальную
Только мы зашли в здание, как мне и двум патрульным позади меня, навстречу идут Натан и его братец Анисий, как же хорошо и уйти далеко не успела. План придумывать уже поздно, выбрать удобный момент и прирезать. Натан резко останавливается, его глаза расширяются, и он начинает втягивать носом воздух, неужели я так изменилась за эти годы, что он не верит своим глазам и ему требуется ещё и обнюхать меня.
– Итэлия?
– Тихо спрашивает он, а его братец ухмыляется, оглядывая меня.
– Этот меня сразу узнал, он тоже в гонках участвовал, и не раз я замечала эту гаденькую ухмылку, интересно, как ему спится? Судя по цветущему виду, спит прекрасно, и нигде не екает, а ведь он хорошо знал девчонок, мы не раз за одним столом сидели и пиво в баре пили, и танцевали, и на прогулки ходили, неужели Анисий настолько нас ненавидел, что когда представился случай, он, не задумываясь, разорвал девчонок на куски? И, главное, откуда такая ненависть?
– Долго же ты меня узнавал. Я так сильно изменилась?
– Я думал, ты погибла от порошка, как и девушки, - прошептал Натан, слышу, как врет. Самому-то не противно? Он надеется, что я не знаю, кто их убил, брата выгораживает, а у Анисия, сейчас от ухмылки рожа лопнет, нужно что-то решать другого шанса не будет.
– А ты хотел, чтобы я погибла?
– Нет! Что ты такое говоришь!
– Возмутился Натан и подошел ближе, мои патрульные - конвоиры уши от любопытства развесили, стояли расслаблено, эти среагируют не сразу. Анисий, все так же ухмыляясь, тоже подошел ближе, но стоит за спиной брата, боится или осторожничает, видимо есть причины.
– А я решила старых друзей навестить, а меня сразу под конвой и к начальству.
– Это, каких же друзей?
– Хмыкнул Анисий.
– Тебя, например, разве мы не были друзьями?
– Меня?
– Удивился он и вытянул шею из-за плеча Натана, удивлен оборотень, мы же почти не общались во время гонок, не нравился он мне.
Взмахиваю рукой и нож, обмазанный специальным ядом, вошел ему прямо в гортань, он даже рукой дернуть не успел, как его глаза остекленели и оборотень завалился на Натана.
Патрульные встрепенулись, схватили меня за руки и зарычали, больше никакой реакции на убийство сослуживца. Видимо не очень дорожили дружбой с ним. Я не сопротивлялась, теперь будь, что будет. За девчонок отомстила, жаль только что даровала убийце легкую смерть, не заслужил он такой кончины. Пока Натан оттаскивал брата к стене, укладывал его на пол и вытирал кровь с лица, я и конвойные стояли на месте, странно, но за все это время Натан даже взгляда на меня не кинул и не издал ни звука. Не спросил, почему я убила Анисия, он был спокойным, сердце билось ровно, дыхание не сбилось ни на секунду, видимо ждал подобного исхода, но до последнего покрывал его. Все это стайные рефлексы, их с младенчества вдалбливают. Мы стояли и ждали, только я не понимала, чего?