Стена
Шрифт:
Совершив посадку, Тигхи быстро выпутался из ремней.
– Командир! – срывающимся на визг голосом проговорил юноша. – Я видел гибель двух змеев! Они сгорели на моих глазах! Это ужасно!
Пилотами, которые сидели у ног Уолдо, были Мулваине и Мокгхи. Последний баюкал свою левую руку.
– Это мы знаем, – сказал Уолдо странным голосом.
– У них появилось новое оружие! – произнес Тигхи. В это время в воздухе послышалось характерное шуршание – неподалеку село еще несколько змеев. – Я думаю, что это птицы, к ногам которых привязан огонь. Они летят прямо на
– В этом слава и горести войны, дети мои, – проговорил Уолдо звучным голосом. – Бомб больше не осталось, иначе я опять послал бы вас в бой. Снова и снова, пока в живых оставался бы хоть один солдат Отре! Пока вы не уничтожили бы их всех!
Тигхи овладели смешанные чувства ужаса и радостного возбуждения; змеи, охваченные пламенем и разливающиеся, падающие к основанию стены, никак не выходили у него из головы. И в то же время приток адреналина заставлял его сердце биться мощно и быстро. Кровь пульсировала по жилам так интенсивно, что у Тигхи дрожали руки. Он бросил бомбу! Ранил или даже убил вражеского солдата!
– Я не промахнулся, – радостно сообщил он Уолдо. – Я попал в Отре. У него загорелась голова!
Однако все внимание Уолдо было теперь направлено на приземлившиеся змеи.
По мере того как день клонился к вечеру, восходящие потоки все более и более слабели, и флатары, избавленные от необходимости совершать дальнейшие вылеты с восковыми бомбами, сбились в кучку на выступе. В их числе не было четырех человек: Стел, Мани, Толо и Чемлера. Те, кому повезло остаться в живых, вели разговор на приглушенных тонах и избегали всякого упоминания о погибших товарищах. Каждый флатар по очереди рассказывал о своих полетах, о точности бомбометания. Когда очередь дошла до Тигхи, он сказал:
– Я бросил три штуки. От первых двух не было никакого толку, но третья угодила солдату Отре прямо в голову, и его волосы занялись огнем.
Кружок пилотов обежал негромкий, но одобрительный ропот.
– Я метнул четыре бомбы, – произнес Мулваине. – Две попали в цель. Я очень рад тому, что убил двух врагов!
Воздух опять огласил одобрительный ропот.
– Стрелки Отре дважды поразили мой змей, – горделиво заявил Равилре. – Я попал в такую переделку! Мой змей так затрясло, когда его пронзили их пули, что мне показалось, будто он разваливается на части! И все равно я смог бросить две бомбы, и они обе взорвались на уступах.
– Я бросил четыре штуки, – похвалился Олдивре.
– Три, – поправил его Уолдо низким, рокочущим басом. Он сидел понурив голову и большую часть времени молчал. – Я выдал тебе только три бомбы, Олдивре.
Олдивре залился румянцем.
– Я оговорился. Я хотел сказать «три», – поспешно согласился он. – Все они упали на уступы, и я видел, как горела трава под ногами у нескольких солдат Отре.
Его слова были встречены молчанием.
– Вы неплохо поработали сегодня, дети мои, – сказал Уолдо после затянувшейся паузы. – Мы будем героями этой войны!
– Мы прорвались наверх? – осторожно спросил Мулваине. – Армия захватила укрепления?
Ему никто не ответил.
Той ночью Тигхи плохо спал. Он то и дело
Он просыпался, должно быть, раз шесть, не меньше, и каждый раз мычал что-то нечленораздельное и обливался потом. В последний раз Тигхи проснулся под рев рассветного шторма, беспрепятственно врывавшийся в их землянку, где не было двери. После этого юноша уже больше не мог спать. Он чувствовал себя совершенно разбитым. Все тело ныло и просило о пощаде. Ужас комком застрял в горле. Это было предчувствие чего-то нехорошего, что неминуемо должно было произойти в ближайшем будущем. Однако в то же время Тигхи страстно желал опять подняться в воздух и громить оттуда врага, засыпая его бомбами. Все беды произошли из-за них, из-за этих Отре. Это были дьяволы.
Когда раздали утренние рационы, к Тигхи, как всегда, подошел Ати и устроился рядом.
– Теперь мы солдаты, – произнес он дрожащим голосом. – Мы сражаемся в воздухе. Мы на войне.
– Да, – согласился Тигхи. – И мне не терпится опять взять в руки бомбу и показать проклятым Отре, кто мы. Отомстить за наших друзей.
Ати кивнул с таким видом, словно досконально понимал сложные чувства злости, рвения и страха, переполнявшие его друга и стоявшие за этими словами.
– Мы всегда теперь будем солдатами, – сказал он. – И сейчас и в будущем. После того, что мы видели и пережили, мы всегда будем ими.
– Мне не терпится опять взять в руки бомбу, – повторил Тигхи.
Однако, когда он произносил эти слова, юноше вдруг стало ясно, что его истинное желание другое. Ему страстно хотелось вернуться назад в свою деревню. Он вспомнил свою ма. Вспомнил, как она держала его, маленького, на руках.
В ожидании дальнейших приказов флатары выстроились на уступе, освещенном слабыми, косыми лучами утреннего солнца. Из-за отрога до них долетали гул и грохот разгоравшегося сражения. Командир, капитан Уолдо, стоял перед ними.
– Пока у нас не осталось больше бомб, – объявил он. – Но нам их доставят, и довольно скоро. Главное командование очень довольно работой, которую вы проделали, дети мои! Сам Папа выразил свое удовлетворение! Вы нанесли врагу ощутимый урон. Вы отвлекли на себя значительные силы Отре и тем самым облегчили задачу имперской пехоты. Сегодня наши славные войска нанесут решающий удар и прорвут наконец вражескую оборону. Вам представляется случай еще раз проявить свой героизм. Вы можете опять отвлечь на себя части сил Отре и способствовать успеху нашего наступления. Каждый из вас наберет камней вот в такой мешок из травяной ткани. – Для наглядности Уолдо показал пустой мешок, зажатый у него в кулаке. Туда могло поместиться с полдюжины камней, не больше. – Летите, дети мои! Забросайте врага камнями! Сегодня нас ждет великая победа!