Стёпа и зеленые человечки
Шрифт:
Никто не сказал ей ни слова – все хранили ледяное молчание. Самый большой позор – Невеста, не сохранившая честь Семьи, поэтому мать, Домна Игне, молча отхлестала ослушницу по щекам и заперла во Внутренних покоях. Через несколько часов пришёл целитель, и девственность Лури была восстановлена настолько хорошо, насколько это вообще было возможно.
Несколько дней провела Лури во Внутренних покоях, не общаясь ни с кем. Еду ей приносили молчаливые слуги, ни мать, ни отец, ни братья не заходили к ней. Лури была в отчаянии, она хотела объяснить Семье, что не сомневалась в чувствах Высшего к ней и надеялась, что он заберёт её с собой. Но с ней никто не желал разговаривать, и девушка замкнулась в себе и ожесточилась.
Несколько дней спустя к Лури зашла Домна Игне и заявила, что отец нашёл для неё подходящего Супруга из Семьи, принадлежащей к внутреннему Кругу, и что пришлось поднять для этого сумму приданого, и пусть неблагодарная девчонка не смеет более позорить Семью. Лури молча кивнула. Дальнейшее для неё было как в тумане – помолвка, свадьба с Ахатом, новый Семейный Дом. Лури очнулась только тогда, когда поняла, что беременна и что дитя её зачато, скорее всего, не от мужа. Она была в ужасе – первая же Проверка Крови – и она будет изгнана из Дома с позором. А прежняя Семья не примет её. И Лури стала потихоньку упрочивать своё положение в Семье. Кроме того, оставался крохотный шанс, что отцом её ребёнка был Ахат, ведь женщины Ризитеи до сих пор не зачинали от Высших. Однако Лури понимала, что, скорее всего, произошло невероятное – ведь её Супруг в постели предпочитал мужчин, он посетил её спальню только через месяц после свадьбы, а к тому времени Лури уже поняла, что беременна. Правда, сразу же после свадьбы брак был консумирован, однако Ахат был не в самом хорошем состоянии в свадебную ночь, и сам акт длился очень недолго…
Тем не менее, через два месяца после начала полноценных отношений с Супругом, Лури объявила, что беременна. И тут ей повезло. Если бы Ахат был в Доме – ей пришлось бы проходить обязательную Проверку Крови. Но он отсутствовал – отправился тратить приданое юной Супруги, чтобы купить Носителя-Кшанти, и пропал. А потом вернулся с Диреем. К тому времени ему было уже не до Проверок Крови – получив в своё распоряжение такую диковинку, он торопился упрочить положение Семьи и закрепить кладку. А Лури уже родила первого Наследника и уверилась, что он явно не сын Ахата. Её поражало, как остальные не замечают, что на крошечном хорошеньком личике младенца порой проступают черты Высшего. Однако окружающие часто слепы и видят то, что хотят видеть. Никто из Семьи, видя безупречное поведение юной Супруги, не усомнился в отцовстве Ахата. Более того, Ахат обожал старшего сына и частенько играл с ним. И много времени проводил с Диреем – мальчишка бунтовал, не хотел мириться со своей участью, даже бежать пытался. Не вышло. Столь драгоценную собственность стерегли пуще глаза, а после первой кладки… после первой кладки Дирей изменился. Смирился. К тому же Ахат любил этого носителя. Куда больше, чем законную Супругу, которая к тому времени уже родила ему Невесту Нири и второго Наследника – Грама. Потом она стала бесплодной, и Ахат оставил её ложе. Со слишком плохо скрываемой радостью.
Однако Лури сумела отомстить. Пока Ахат был занят в основном кладками и Диреем, а также состоянием владений на планете, Лури упрочила своё положение в Семье, сама став Домна. Теперь её воля частенько выполнялась куда быстрее, чем воля Дома Ахата. И когда Дирей отложил четыре кладки от Ахата и по одной от его братьев – пять яиц в каждой, с ума сойти!
– то Ахат на Семейном Совете стал говорить, что здоровье Носителя слишком подорвано бесконечными кладками и что стоит перестать использовать его таким образом. Что Дирей и так слишком много сделал для благополучия Семьи. Он не сомневался, что его воля будет принята, однако получил отпор от братьев и Супруги. В итоге Дирей отложил ещё две кладки, правда, всего по два яйца, и последняя была совсем слабой, и стал совершенно неспособен к зачатию. Более того, стало понятно, что ему недолго осталось жить…
Да, живучая тварь протянула пять оборотов после последней кладки. Но тут уж
***
– Будешь прятаться? – спросил Стёпа Ирона. – Или как?
– Или как, - ехидно ответил Ирон, обретая прежний самоуверенный вид. – Сейчас вот только умоюсь. Не хочу, чтобы Дом поняла, что я плакал. Она умная и может догадаться – по какой причине. И тогда нам всем несдобровать.
И фисташковый быстренько исчез в ванной. Именно в этот момент в комнату бесшумно вошла Лури – прекрасная в розовом платье без рукавов, с тонким золотистым поясом и блестящими пряжками на плечах. Она лучезарно улыбнулась и сказала:
– Как тебе здесь, Тиопа? Нравится?
Стёпа быстренько включил наивного дурачка и заявил, что в жизни своей не видел ничего прекраснее.
– Это ведь куда лучше, чем жизнь на твоей отсталой планете? – продолжала гнуть свою линию Лури.
– Возможно, - ответил Стёпа и, продолжая косить под дурачка, наивно спросил:
– А когда вы меня домой отправите? А то там сенокос… картошку копать надо… Уголь опять же привезти… Зима скоро, сами понимаете…
Лури чуть-чуть скривилась, но быстро вернула себе прежнее лучезарное выражение лица:
– А ты бы не хотел остаться с нами? Ты можешь многому научиться здесь…
«Ага, могу, - подумал Стёпа, - зад подставлять всем без разбору. Щас… Нет уж…»
– Спасибо, - наивно захлопал ресницами Стёпочка, - только мне бы домой. А то меня тут уже словами каким-то непонятными называют… намекают на что-то… А что значит – «Носитель»? Не пойму никак.
Лури поморщилась от такой очевидной глуповатости объекта, но вновь сумела удержать лицо.
– Видишь ли, Тиопа, - проникновенно сказала она, - путь к твоей планете очень долог и труден… Мы не можем позволить себе такие расходы… просто так… У тебя есть, чем заплатить за твою доставку домой?
Стёпа растерянно покачал головой, подумав про себя: «Вот же сука… Между прочим, раньше ты другое пела…»
– Думаю, - ласково пропела Лури, - что ты всё-таки сможешь с нами расплатиться. Только для этого тебе придётся немного задержаться в гостях. Но это ведь не страшно… Всего несколько месяцев…
Тут её щека украсилась слезой, и Лури печально сказала:
– Только ты можешь помочь нам. Мой народ вымирает, Тиопа… Спаси нас, доблестный юноша…
По щеке скатилась ещё одна слеза, но Стёпа продолжал изображать дурачка:
– Да как я-то тут могу помочь? И не знаю даже… Я ж не учёный какой…
Лури вздохнула и рассказала Стёпе уже известную ему печальную историю с Невестами, Носителями и кладками. И закончила рассказ так: