Степные разбойники

Эмар Густав

— Con mil demonios 12 ! — воскликнул скваттер в бешенстве и вслед за этим он бросился как безумный в отверстие грота. Следом за ним ринулись и его враги, за исключением Курумиллы. Разбойник теперь вооружился пистолетами и, словно медведь, застигнутый в своем логовище, с безумным отчаянием стал защищаться, не теряя, однако, надежды на бегство. Собака, стоя рядом со своим хозяином, сверкала глазами и, разинув пасть, только ждала знака броситься на нападающих. Скваттер сделал один за другим четыре выстрела, которые, благодаря торопливости прицела, не ранили никого. Тогда, решив не стрелять больше, он бросил в голову своего ближайшего противника ни к чему уже не годное оружие и, прыгая как пантера,

исчез вдруг в глубине грота, воскликнув со зловещим смехом:

12

Тысяча чертей! (исп.)

— Я еще не пойман!

Защищаясь от своих преследователей, он вспомнил, что грот имеет еще один выход.

Вдруг разбойник остановился и изрыгнул страшное проклятие: он совершенно забыл, что в это время был разлив Рио-Хилы и она залила этот выход. Негодяй несколько раз пробежал по гроту в бессильной ярости дикого зверя, пойманного в капкан.

Он слышал, как в коридорах пещеры раздавались шаги врагов, которые в потемках преследовали его и с каждой секундой приближались. Еще минута — и он погиб!

— Cascaras 13 , — пробормотал он. — Судьба изменила мне! Надо было во что бы то ни стало бежать и добраться до лошади, привязанной недалеко от грота, на небольшом островке, который все продолжавшая подниматься вода угрожала также в скором времени затопить. Разбойник бросил вокруг себя последний взгляд и с разбега бросился в пучину, которая с глухим рокотом тотчас же сомкнула свои воды над его головой. В ту же минуту показался Валентин со своими товарищами, с факелами в руках. Но разбойник уже исчез, и все в гроте безмолвствовало.

13

Ах, черт (исп.)

— Негодяй сам совершил над собой суд! — сказал асиендадо.

Охотник на это только покачал головой.

— Сомневаюсь, — сказал он, помолчав немного.

— Слушайте! — с живостью воскликнул Сын Крови.

Раздался ружейный выстрел.

Все трое бросились к выходу.

А произошло вот что.

Вместо того, чтобы следовать за своими товарищами, индейский вождь, вполне уверенный в том, что Красный Кедр не будет настолько глуп, чтобы скрыться в пещере, не имеющей другого выхода, предпочел караулить берег реки на случай, если разбойник сделает попытку спастись с этой стороны.

Предположение вождя оправдалось. Красный Кедр, как нам уже известно, сделал попытку спастись через другой выход грота. Проплыв некоторое время по реке, скваттер вышел на берег на небольшом островке и тотчас же исчез в густой чаще леса.

Ни одно движение его не укрылось от Курумиллы, спрятавшегося за выступом скалы.

Красный Кедр показался снова. Он был верхом на лошади.

Вождь тщательно прицелился, и в тот момент, когда лошадь скваттера опустила передние ноги в воду, она упала, сраженная выстрелом, увлекая за собою всадника.

Пуля Курумиллы раздробила животному череп. Красный Кедр молниеносно вскочил и с отчаяния бросился вплавь.

Охотники разочарованно переглянулись.

— Ба-а! — сказал философски Валентин. — Этот разбойник теперь безопасен, мы обрезали ему когти.

— Это правда, — сказал Сын Крови. — Но они отрастут!

ГЛАВА V. Грот

Возобновим теперь наш рассказ с того момента, когда мы его прервали в конце первой главы, и последуем за Красным Кедром, который благодаря найденному в тайнике оружию стал прежним жестоким и бредившим о мщении разбойником. Положение его тем не менее продолжало оставаться затруднительным и могло сильно тревожить человека с менее стойким, чем у него, характером. Как ни велики прерии, как ни тесно бывает знакомство иного человека со всеми местами, где бы он мог в них укрыться, ему все же трудно долгое время оставаться незамеченным людьми, заинтересованными во встрече с ним.

Красный Кедр знал это как нельзя лучше и понимал, что ему придется преодолеть бесчисленные препятствия, прежде чем ему удастся добраться до своего лагеря. Враги, взяв его след, не замедлят догнать его, и на этот раз, конечно, они уже так легко не дадут ему выскользнуть из рук. Такое положение казалось ему нестерпимым, и он желал во что бы то ни стало выйти из него — не такой он был человек, чтобы пасть духом от постигшего его удара, тем более теперь, когда ему нужно было свести счеты с белыми и с краснокожими. Одному ему было невозможно и думать о том, чтобы напасть на своих врагов — они умертвили бы его, как ядовитую гадюку, а потому ему было необходимо заручиться поддержкой союзников.

Красный Кедр, не раздумывая долго, тотчас же составил план действий. Он решил снова взяться за выполнение задачи, которая была причиной того, что он расстался со своими товарищами. Он направился в селение апачей, находившееся теперь от него на довольно незначительном расстоянии. Но не селение это было, по-видимому, конечной целью его пути: пройдя быстрым шагом, без отдыха, часа три. Красный Кедр свернул вдруг с той дороги, которая вела к селению, расположенному на берегу Рио-Хилы, и пошел по направлению к горам. Путь, которым ему теперь пришлось идти, резко отличался от того, по которому он шел по прерии:

почва стала заметно подниматься, местами по долинам пробегали быстрые горные реки, где-то вдали сливавшиеся с Рио-Хилой; леса становились все больше и гуще и служили как бы преддверием тех девственных лесов, которые синели на горизонте. Пейзаж постепенно принимал все более и более дикий характер, холмы становились все выше, и ближние отроги величественной Сьерра-Мадре 14 там и здесь показывали свои обнаженные вершины. Красный Кедр шел не останавливаясь быстрым, ровным шагом человека, привыкшего преодолевать пешком большие расстояния. Он не оглядывался по сторонам и, по-видимому, шел к хорошо известному и заранее намеченному пункту.

14

Сьерра-Мадре — горная гряда в составе Кордельер, проходящая через всю Мексику.

Улыбаясь собственным мыслям, он, казалось, совершенно не заметил, что солнце уже почти скрылось за величественными вершинами деревьев девственного леса и что ночь спускалась на землю с необыкновенной быстротой. Из глубоких ущелий доносилось рычание диких зверей, смешанное с воем степных волков, стаями бродивших поблизости от Красного Кедра. Но тот, оставаясь ко всему безучастным, даже и не думал о том, чтобы позаботиться о ночном приюте для себя, и продолжал идти среди гор, окружавших его теперь со всех сторон. Дойдя до одного перекрестка, если можно употребить такое выражение, говоря о местности, где никаких дорог не существует, он остановился и стал осматриваться. После недолгого колебания он пошел по тропинке, пролегавшей между двух холмов, и стал затем подниматься в гору. После получасового утомительного восхождения он дошел до места, где тропинка внезапно обрывалась у края глубокой пропасти, на дне которой шумел невидимый поток. Пропасть была шириной приблизительно ярдов в тридцать, поперек нее был перекинут ствол огромной лиственницы, который и мог служить в нужную минуту мостом через пропасть. По ту сторону этого моста виднелось отверстие естественного грота, и в нем по временам сверкал огонек. Красный Кедр остановился. По тонким губам его пробежала улыбка удовлетворения.

— Они здесь, — пробормотал он, точно отвечая на собственные мысли. После этого он, поднеся пальцы к губам, с замечательным совершенством трижды издал нежный и размеренный крик куропатки. Через минуту такой же крик раздался из глубины грота.

Красный Кедр три раза ударил в ладоши.

У входа в грот появилась гигантская тень человека, освещенная сзади пламенем костра, и грубый громкий голос произнес на чистейшем кастильском наречии:

— Кто идет?

— Друг! — ответил разбойник.