Стертая аура
Шрифт:
— Не совсем так, — пробормотала Трейси. — А откуда ты, кстати, узнала?
— Пой! — не унимался Кисслер.
Трейси, уже полностью переключившаяся на меня, поглядела на него с заметным раздражением.
— Нет, — отказалась она.
Кисслер вздохнул и встал со своего места.
— Ну ладно, детки, — сказал он, пожимая плечами. — Придется вам кое-что показать, сами напросились.
Как только он закрыл рот, дверь за моей спиной громко хлопнула. Я обернулась. Что происходит?
Одра подергала за ручку.
— Заперто, —
— Телекинез, — склонив голову к плечу, объяснил мистер Кисслер. — Наследство Дотти Флеминг.
И в этот момент все встало на свои места. Я поняла, какая мысль ускользала от меня все это время. Кисслер не просто убивал людей со сверхъестественными способностями. Он убивал их для того, чтобы завладеть их способностями. Или сначала воровал какой-нибудь дар, а потом расправлялся с его бывшим обладателем. Лекси не зря запрещала Трейси петь для Кисслера. Не знаю, каким образом, но я тоже почувствовала, что стоило Трейси запеть — и эта минута стала бы для нее последней.
А если Кисслер не побоялся проделывать свои штучки у нас на глазах, значит, он твердо решил не оставлять в живых никого.
— Как же обидно, — печально произнес математик, — что столько прекрасных молодых людей погибнут при пожаре. — Кисслер покачал головой и рассмеялся, глаза его заледенели, лицо скривилось в отвратительной гримасе, которая до ужаса сочеталась с аурой. — А еще обидней, что я так и не успел забрать у Трейси ее дар.
Трейси поглядела на него с возмущением.
— Между прочим, моя мама, — заявила она, уперев руки в бока, — знакома с директором, и когда она обо всем об этом услышит...
— Она об этом не услышит, — резко оборвала ее Лила. — Ты что, совсем дура, что ли? Не видишь — он решил нас убить, и твоя дорогая мамочка так и не узнает, что стряслось с ее доченькой.
— При каком еще пожаре? — озираясь кругом, спросила Одра.
Словно бы и не испугалась.
— Здесь много бумаги. Она хорошо горит, — усмехнулся Кисслер.
— По-моему, я знаю, что такое пирокинез, — поглядев на меня, сообщил Дилан.
Кисслер шагнул вперед.
Дилан тут же встал прямо передо мной.
— Хочешь добраться до нее, — предупредил он, — попробуй сперва справиться со мной.
Математик даже не обратил на него внимания.
— Что ты видишь? — спросил он у меня. — Когда смотришь на меня — что ты видишь? Я знал, вернее, подозревал, что у тебя должен быть дар. Ты ведь из рода Шэннон.
Я с ужасом уставилась на него.
— Что ты знаешь о моей семье?
На мгновение мне показалось, что остальные исчезли, и мы остались в классе один на один. У каждого есть ответ на вопрос другого.
— Я стараюсь знать все обо всех. Можешь считать это призванием.
— Кто ты? — спросила я.
Кисслер улыбнулся, и по всему кабинету начали расцветать языки пламени.
— У меня много имен. Коллекционер, к примеру, или собиратель даров. Лично мне
Его улыбка становилась все кошмарней, и только присутствие Дилана спасало меня от немедленного обморока.
— Я умею отбирать у других способности, притягивать к себе, как магнит, и присваивать. Часто люди вроде меня держат у себя чужие способности временно, чтобы потом продать, а вот я предпочитаю оставлять их себе.
— Люди? — недоверчиво переспросила я. — Да ты не человек. Ты — чудовище!
— Ерунда.
— Ты убиваешь всех подряд! Даже маленьких детей, которые никому не делали зла.
— Пока не делали. Но в один прекрасный день даже маленький ребенок может обнаружить у себя невероятные возможности. Однажды он разозлится — и что тогда? Я не единственное чудовище в этой комнате Лисси. Мы с тобой похожи — ты и я.
— Да что ты знаешь обо мне? — рассвирепела я.
— Что? — иронически переспросил Кисслер.
Кабинет уже заполнился дымом, я слышала, как друзья начинают кашлять. Лила и Одра стали звать на помощь, к ним присоединилась Лекси. Кто-то заколотил в дверь снаружи.
Кисслер грубо дернул меня за руку.
— Они что, на самом деле такие разные?
Я опустила глаза, чтобы посмотреть, как его стертый смешивается с моим разноцветьем. Вглядевшись повнимательней, я заметила, что струйки стертого потекли и по моей ауре. Как в каком-нибудь триллере, когда главный герой вдруг понимает, что он и есть убийца.
Ты видишь только то, что хочешь видеть.
Я тряхнула головой, сбрасывая дьявольское наваждение. Цвета моей ауры закрутились, перемешались и наверх выплыл фиолетовый. Я еще никогда не бывала фиолетовой, однако если и суждено стервозным генам проявиться во мне, лучшего момента им не найти.
Я сильно толкнула Кисслера в грудь и крикнула, стараясь не вдыхать слишком глубоко:
— Ну и помрешь вместе с нами!
Кисслер отрицательно покачал головой.
— Телепортация, — загадочно шепнул он. — Маленький фокус, который я позаимствовал у одного мальчика из Бангкока.
Он довольно прищелкнул языком.
— Я тебя не пущу, — предупредила я.
— И как же ты собираешься помешать мне, девчонка? — насмешливо поинтересовался Кисслер. — У тебя же Взгляд. — Последнее слово он произнес так язвительно, что меня передернуло. — Видеть-то ты видишь, а вот что делать, не знаешь.
Я знала только одно — живым я его отсюда не выпущу. Ни о чем не думая, я протянула к математику руку. Только не настоящую руку — сама того не заметив, я выскочила из тела. Действуя словно по наитию, я вцепилась призрачными пальцами в его зловещую ауру и внезапно окунулась в темноту — будто поздней ночью нырнула в мутное озеро. Второй рукой я беспомощно зашарила крутом в поисках ауры Дилана и наконец нащупала соединяющую нас нить. Потянула за нее и между нами вспыхнул жемчужный свет. Я снова обрела зрение.