Стигма ворона 2
Шрифт:
— Вот какая она должна быть, видал? — воскликнул Хэн. — И знаешь сколько я его ковал?
— Срать, знаешь, у некоторых тоже долго получается, — ядовито заметил его напарник. — А все одно говно выходит, понимаешь…
Спор продолжал кипеть, но при этом, как ни странно, Хэн держал себя в руках и кулаками не размахивал. Впрочем, как и второй кузнец. Они оба бранились, но при этом вроде как и не ругались.
— А у тебя, значит, не говно выходит, потому что быстро? — запротестовал Хэн. — У девок
— Не мое мягкое, а твой хрупкий!
— Да с чего ты взял, что хрупкий-то?..
— А вы из этой заготовки клинок сделайте и дайте мне попробовать — я скажу, какой лучше, — предложил Эш.
Оба кузнеца обернулись на парня.
— Дело говоришь, — согласился напарник Хэна. — Можно сделать…
— Завтра вечером могу заняться.
— Ну нет, завтра при мне свою серую сталь ковать будешь! Я поглядеть хочу… А нож я сам сделаю…
Кузнец кивнул им обоим и ушел в кузню.
— А ты-то сам как? Устроился где? — спросил Хэн, снимая с себя фартук. — Выглядишь как-то… будто тебя из гроба вытащили.
Эш рассмеялся.
— Нет, нормально все, — соврал он. — Слушай, у меня просьба к тебе будет. Можешь раз в два дня на рассвете за въездными воротами у меня добычу забирать? Я буду говорить, куда отнести и на какую цену соглашаться. Хлопот раза на четыре, но приезжай верхом — отдавать буду помногу.
Хэн нахмурился.
— А че не сам? У тебя опять что ль нож у горла?..
— Да не особо… Так, пара врагов по городу бродят. Мелькать лишний раз не хочу, — уклончиво ответил Эш.
— Ладно, сделаю, — кивнул Хэн.
Эш подошел к кузнецу почти вплотную и тихо добавил.
— Только деньги отдавать будешь не мне. Но об этом только ты знать должен. В общем, домик здесь есть один, там мальчишка и девушка живут, брат с сестрой. Присмотри за ними, пока меня не будет. Должником буду.
Хэн кашлянул.
— Каким еще таким должником?.. Может, это не ты мне должен будешь, а я за свое паскудство вполовину расплачусь? Садись давай, рассказывай. В этот раз не подведу, не боись. Не совсем уж я пропащий-то…
Эш улыбнулся.
— Спасибо.
Все-таки не всех друзей он растерял по дороге. Кое-кто остался.
В дом Эш вернулся уже ночью.
Еще со двора было видно, что внутри кто-то не спит — свет от очага мягкими красноватыми отблесками играл в окне.
Осторожно отодвинув дверь, Эш вошел внутрь.
В доме пахло едой. Син спал, растянувшись на лавке. На столе стояла пустая миска, рядом лежала ложка. Перед плошкой из-под тряпицы выглядывали лепешки, которые он принес утром, и
незажженная сальная свеча.
А с другой стороны стола, уронив голову на тонкие руки, сидя спала Айя.
И тут его будто накрыло.
Он встал, как вкопанный, глядя на стол с пустой миской.
Потому что она была здесь для него, для Эша. И эта свеча, и лепешка. И платье небесно-голубого цвета.
Его здесь ждали.
А в котле подле очага стояла приготовленная еда…
Ему вдруг стало трудно дышать.
Этот убогий дом, чужая девушка и мальчик были так похожи на то место, о котором он грезил в своем детстве, пережидая в лесу очередной дождь…
Айя словно почувствовала его взгляд. Вздрогнув, она подняла голову, и на ее щеке отпечатался след от рукава. Незрячими глазами девушка посмотрела не сквозь него, как обычно это делают слепые. А как будто внутрь.
— Я дома, — тихо сказал он ей.
Айя, придерживаясь за край стола, поднялась с лавки.
— Мы приговорили ужин на троих. На случай, если вдруг девушки в борделе окажутся недостаточно ласковыми, чтобы задержать тебя до утра, — проговорила она.
Сделав шаг к очагу, Айя потянулась за котелком, но рука прошла мимо…
Эш остановил ее за локоть. Девушка замерла, как натянутая струна.
— Ты чуть в самый жар не влезла, — пробормотал Эш, будто извиняясь.
Айя опустила голову.
— Да, я еще не привыкла… Не привыкла жить на ощупь, — с горечью сказала она.
— Это не так страшно, если рядом есть кто-то, кто может быть твоими глазами, — сказал Эш, мягко направляя ее руку в нужном направлении.
Айя взяла котелок, нащупала край стола и осторожно поставила на него ужин. Потом принялась искать плошку.
— Спасибо за платье. Син сказал, оно красивое, — проговорила Айя.
Эш чувствовал, как от неловкости дрожат ее руки. Как ноет рука на месте бывшей стигмы. И как ей почему-то страшно.
Девушка поставила перед ним еду и устало присела на лавку. Она все еще была очень слаба.
— Послушай, Эш… — сказала она, и сердце в ее груди больно затрепыхалось, а пальцы похолодели. — Послушай, я знаю, что ты сделал для нас. Знаю больше, чем Син — потому что я это видела глазами саламандры. И я…
Эш понимал, к чему она ведет. И не хотел это слушать.
— Прекрати. Все, что я сделал — я сделал для себя. Потому что я так захотел. И точка. И больше к этой теме мы возвращаться не будем.
Он принялся есть свой ужин.
— Почему вообще тебе в голову пришла эта мысль — стать стигматиком? — спросил он.
— Мой отец был с переднего края, — ответила Айя. — И когда мама умерла… Я решила, что это лучший способ выжить для нас с Сином…
Услышав свое имя, мальчик зашевелился на лавке, поудобней положил под голову локоть и снова засопел.