Шрифт:
Стихотворения 1993
***
Отметил Космос снегопадом
День Космонавтики Земли.
Я настроения просто спадом,
снега страданья замели.
Деревья вновь одеты снегом.
По влажной, снежной целине
проходят люди, а кто следом
бежит с собакой, а я нет.
Я не на
смотрю на снег я из окна,
и в горле нет страданий кома,
сижу спокойно я одна.
Вы позвонили, ненароком
мне душу вскрыли просто так.
Но от звонка так мало проку.
Поговорили кое-как.
Вновь я спокойна. Вы красивы,
но безразлично сердце к Вам.
Пусть речи Ваши были льстивы,
как снегопад апрельских гамм.
Отметил космос снегопадом
День Космонавтики Земли.
Слова любви ушли все с градом,
когда еще сады цвели.
12 апреля 1993
Дойди до телефона
Как хочется звонить по телефону!
Мне не дает покоя голос твой,
но я боюсь, реакции трезвона,
и не хочу я слышать вновь отбой.
Как долго ты меня собой тревожил,
твой взгляд безумно звал меня всегда.
Мой мир спокойный словно ожил,
И ты звонил, пусть редко, иногда.
Морозило сегодня понемногу.
И чаще слышу я звонки других,
и если рассудить излишне строго,
то память в узелках весьма тугих.
Ты где? Когда? Не подводи итога.
Молчи. Пройду по солнечным снегам,
приду домой и сразу от порога
услышу телефона крик и гам…
Вода, вода замерзла от мороза.
Загадочный мой друг, ты мой герой,
тряхни-ка ты мне веточкой мимозы,
и позвони вечернею порой.
Звонок чужой. Дойди до телефона,
и позови, услышь мою любовь.
Года бегут без речи, без трезвона,
и ты меня забыть вполне готов.
Конечно, ты однажды дозвонишься,
но будет поздно. Просто опоздал.
Ты у судьбы своей не извинишься,
уж лучше бы ты вовремя страдал.
1993
Абрикосы
В район вокзала в разгар июля
идти зачем?
Здесь все в тюках: ковры и тюли,
все с кое-чем.
Все ерунда, но вы, как чудо,
в стране лесов.
Хочу сказать: «У вас я буду,
но жизнь – засов».
Я не приду к вам, вы не ждите,
все
Челнок я ныне, вы идите,
нужна еда.
И вот я еду за посылкой.
Вокзал. Перрон.
Воз абрикос, моя косынка.
Вновь Электрон.
Люблю я мысленно, заочно,
мне так верней,
а абрикосы, сливы сочно…
Я черт бы с ней…
Тебя не встречу, не отвечу
твоим глазам,
и не пойду я больше в Вече,
не верь слезам.
Прости мне дружное семейство -
мои стихи,
могу писать, мечтам не смейтесь,
люблю грехи.
Но лишь в стихах, статьях и фото,
хоть на столбе,
сама в сторонке я, ну что ты,
я вся в себе.
Меня не надо рвать на части,
ведь я одна,
мне все равно, какой вы масти,
мне жизнь видна.
Со всеми можно поработать
в течение дня,
но через мерные заботы
не для меня.
И потому сегодня любо -
ведь я одна,
а все сотрудники могли бы
уйти со дна.
Я отдохну в своей работе
без лишних слов,
не умываясь в глупом поте,
чертеж – улов.
1993
***
Дождливое мрачное лето.
Дождинки, дождища, дожди.
На солнце наложено вето,
и редкое солнышко чти.
Прекрасно, почти невозможно,
что этой дождливой порой
и все отношения ложны,
и модный забыт юбок крой.
И в мыслях забытые ноты
твоих расчудесных речей,
и словно одели их в боты,
иль в стук волейбольных мячей.
Все милое где-то далеко,
и радость, как солнце, ушла,
как птичий, не знаю чей, клекот,
и только боль в сердце и жгла.
Твои разговорные трели,
объятий забытый уют,
когда-то так трепетно грели,
теперь только дождики льют.
В дожди мир становится грустным,
твой взор позабыт в облаках.
Любовь вновь становится устной,
иль вновь растворилась в веках.
1993
***
Вы для меня как воздуха глоток,
на Вас смотреть могу я бесконечно,
но есть лишь взгляд, и он проводит ток
настороженно, вовсе не беспечно.
Стихия чувств ко мне от Вас идет,
на Вас смотрю спокойно, не ревниво,
не давит пережитого груз, гнет,
а может ситуация ленива.
Мы далеки, не знаю почему,
и жизнь нас очень изредка лишь сводит,
а видеть чаще, то не по уму,
от частых встреч не высечь будет оды.