Стихи (2)
Шрифт:
Не в том лишь, что выжил. Таких ведь немало
Средь загнанных в школу-тюрьму;
Других испытание это сломало,
Он тоже был близок к тому.
Он тоже сидел до последнего часа,
Как все, без воды и жратвы...
Но трое подонков из старшего класса,
Его изводивших, мертвы!
Сегодня по ним проливаются слезы,
Мучители - в списке потерь.
И черт с ними! Главное то, что угрозы
От них не исходит теперь.
И
И свой заслужили конец,
Но все ж кое-где совершили, что надо,
Бандитский тротил и свинец.
А мир содрогнулся: "Как можно - по детям!"
Да разве же в возрасте соль?
Он тысячу раз бы стрелял бы по этим
За все униженья и боль!
А тех, кто вещает на первом канале
О чистой, святой детворе,
Наверное, слишком давно не пинали
Ногами на школьном дворе.
Посылки идут от детей и старушек
Из Ромы, Нью-Йорка, Москвы
Не надо, он счастлив без всяких игрушек:
Он выжил, а эти - мертвы!
Решать не ему, путь наш верен ли, плох ли,
Зачем мы убийц не казним,
Но трое подонков - подохли, подохли!
Порадуйтесь, граждане, с ним.
сентябрь 2004
Заметки энтомолога
Красавец корнет на красавце коне
Гарцует - ну просто charmante!
За ним наблюдает блондинка в окне
Украдкой от строгой maman.
У ней под подушкой - французский роман,
В шкатулке - четыре письма,
В мозгах, разумеется, полный дурман,
Банальный, и даже весьма.
На солнце блестит серебро эполет,
Лоснится ухоженный круп,
И смотрит блондинка восторженно вслед
Под бравую музыку труб.
Она, безусловно, не слишком умна
(Глупа - это будет точней),
Но тот, от кого обмирает она,
Конечно, не многим умней:
Испорченный светских шутов ученик,
Набитый, как кукла трухой,
Чужими манерами, бредом из книг,
Bon mots и иной чепухой,
Распутник, кутила, беспечный игрок,
Дуэль он устроит шутя,
Подхватит любой новомодный порок,
Чтоб видели: он - не дитя.
И ныне он горд и доволен собой:
Прощайте, блондинки! Война!
Он ринется первым в решающий бой,
И слава ему суждена.
Товарищи вскочат взволнованно с мест,
Обнимет его командир,
И сам Император свой орденский крест
Приколет ему на мундир.
И смотрит блондинка, меняясь в лице,
Как, сам удивляясь себе,
Один жеребец на другом жеребце
Гарцует навстречу судьбе.
Уходит,
Свершая свой новый вояж
Туда, куда требует воинский долг,
Точнее - имперская блажь.
Гусары, драгуны - героев не счесть,
И каждый сражаться готов...
Имперская доблесть. Дворянская честь.
Ряды деревянных крестов.
На пошлой, нелепой, ненужной войне,
В бездарном и глупом бою
Красавец корнет на лихом скакуне
Отыщет погибель свою.
Зароют его неопознанный труп
С оторванной правой ногой,
Под гром барабанов, под музыку труб
Домой возвратится другой...
Блондинка немного поплачет в углу
Над горькой судьбой удальца,
Но вечером надо блистать на балу,
А слезы не красят лица.
Еще она будет пленяться не раз
(На день или несколько дней)
Компотом из пошлых затасканных фраз,
Но станет в процессе умней
И после резонных и чинных бесед
Уступит maman наконец:
Чиновник в отставке, помещик-сосед
Ее поведет под венец;
И будет в деревне толстеть и скучать
Блондинка, имея взамен
Супруга, способного не замечать
Ее мимолетных измен;
Без модных идей и без бурных страстей,
Вдали от столичных юнцов
Родит четырех или больше детей
От трех или больше отцов.
Чиновником старшему стать суждено,
Из младшего выйдет корнет...
Но полно! К чему продолжать? Все равно
Конца у истории нет.
Пусть время на тронах меняет зады,
Но суть остается всегда,
И если пришелец с далекой звезды
Когда-нибудь взглянет сюда,
На этих, пятнающих тело Земли
То, факты в уме перебрав,
Склонясь над прицелом, скомандует: "Пли!"
И будет по-своему прав.
1996
Средневековое трио
Инквизитор
Бьет колокол, сзывая мир и клир
Восславить Бога.
Достигнет ли их голос сквозь эфир
Его чертога?
Услышит ли Он этих, что во мгле,
В грязи и прахе
Ему мольбы возносят на земле
В смятенном страхе
Чтоб после, кинув в кружку четвертак,
Как знак издевки,
Пойти из храма прямиком в кабак,
К гулящей девке?
Что их слова? Лишь вызубренный стих,
Твердимый снова,
Когда так мало действует на них
Святое Слово!
Ты, Господи, пошел за них на крест
Они и рады,
Не помня, что еще довольно мест