Стихи и переводы

Паунд Эзра

From “Poems from Ripostes”, 1912

Портрет d’une femme

Ваш ум и сами вы – наше Саргассовое море, Лондон пронесся мимо – два десятка лет, И корабли чудесные оставили вам то и се, спасаясь бегством: Идеи, сплетни старые, остатки всех вещей Странный рангоут знаний и тусклые бесценные предметы. Искали вас великие умы – за неимением другого. Вы на вторых ролях всегда. Трагедия? Нет. Вам это предпочтительней, чем обычная роль: Один скучный мужчина, тупеющий и чрезмерно привязанный к жене, Один заурядный ум – с каждым годом одной мыслю меньшей. О, вы

терпеливы; я видел, как сидите вы Часами там, где сделалась бы буря в других обстоятельствах. Теперь вы платите. Да, в оплате вы щедры. Вы – личность интересная, приходят к вам И с собой уносят добычу странную: Улов трофеев; какое-то любопытное замечание; Факт, не ведущий никуда; историю иль две, Чреватые мандрагорами или еще чем-то, Что могло бы оказаться полезным, но никогда таковым не оказывается, К уму никакому не подходит и остается бесполезным иль своего не дождавшись часа на закате дней; Тусклая, безвкусная, чудесная старинная работа; Кумиры и серая амбра и редкая инкрустация, – Это богатства ваши, ваш впечатляющий багаж; и тем не менее, Ради всего этого судового запаса преходящих вещей, Необыкновенные дрова наполовину отсырели, а новый, свежий запас: В степенном течении разных цветов и глубокий Нет! Ничего здесь нет! В целом и во всем Ничего нет вашего. И все же это вы.

Предмет

Вещь сия, у которой набор моральных норм, но нет сути, Завела знакомство там, где могла быть любовь. И ничего теперь не нарушает ее размышлений.

Приветствие

О, поколение безупречной самоуверенности и безупречно стеснительное, Я видел рыбаков, пикник устроивших на солнце, Я видел их и их неопрятные семьи, Я видел их улыбки во весь рот и слышал некрасивый смех. И я счастливей вас, А они счастливее меня; И рыба в озере плывет и даже без одежды.

Размышление

Я знаю, что то, о чем говорил Ницше, – правда, И все же, На улице я видел лицо маленького ребенка, И оно было прекрасным.

Рихаку

ПЛАЧ СТРАЖНИК

У Северных ворот ветер несет песок, Один с начала времен до ныне! Падают деревья, с осенью желтеет трава. Я взбираюсь на башни и башни следить за чужою землей: Заброшенный замок, небо, бескрайняя пустыня. От деревни не осталось ни стены. Покрылись холодным инеем кости, Высокие кучи, все в деревьях и траве; Кто причиной того? Кто причина пылающей императорской ярости? Кто привел войска с барабанами и тамбурами? Чужие цари. Добрая весна превратили в алчную к крови осень, Суматоха солдат, разбросанных по среднему царству, Триста шестьдесят тысяч, И тоска, тоска словно дождь. Печальный поход и печальное, печальное возвращение. Безлюдные пустые поля, Нет на них детей войны, Нет больше людей ни для наступления, ни для обороны. О! Откуда вам знать про эту тоску у северных ворот, Когда имя Рихаку забыто, А нас, стражников, скармливают тиграм.

Перевод

с китайского: Эзра Паунд, 1915.

Ручной кот

“Меня успокаивает пребывание в окружении красивых женщин. Почему о таких вещах всегда нужно лгать? Я повторяю: Меня успокаивает беседа с красивыми женщинами, Даже если мы несет полный вздор, Мурлыканье невидимого усика Одновременно возбуждает и радует.”

Сад

Как моток свободного шелка, разбросанного по стене, Она проходит у ограды дорожки в садах Кенсингтон, И она умирает постепенно от некоего вида амнезии эмоций. И прямо вокруг там толпа Грязных крепких неистребимых детей бедняков. Они наследуют землю. В ней конец рода. Ее скука утонченна и чрезмерна. Она хочет, чтоб кто-нибудь заговорил с ней, И почти боится, что я совершу это неблагоразумие.

Стихи: сокращенное изложение беседы с г-ном Т.Е.Х.

Через плоский склон Сен-Алуа Широкая стена мешков песка. Ночь, В тишине дезорганизованные солдаты Колдуют у костров, опорожняя котелки: Раз-два, с фронта, Люди возвращаются, будто это Пиккадилли, Прокладывая в темноте тропинки Через груды мертвых лошадей, По мертвому пузу бельгийца. У германцев ракеты. У англичан ракет нет. За фронтом – пушка спряталась, расположилась в милях позади. Перед фронтом – хаос: Мой разум – это коридор. Коридоры в головах вокруг меня. Ничто за себя не говорит. Что остается делать? – Продолжать.

Чайная

Девушка в чайной Не так уже красива, как раньше, Август поизносил ее. Она не поднимается по лестнице так нетерпеливо: Да, она тоже повзрослеет, И сияние юности, исходившее от нее, Когда принесла нам мафины, Исчезнет. Она тоже повзрослеет.

Чердак

Давай, посочувствуем тем, кто богаче нас. Давай, мой друг, и не забывай, что у богатых есть лакеи, и нет друзей, А у нас есть друзья, и нет лакеев. Давай, посочувствуем женатым и холостым. Неслышной поступью входит рассвет как какая-то прозрачная Павлова, И я подле своего желания. Нет лучшего в жизни ничего, Чем этот час прозрачной прохлады, час пробуждения вдвоем.

 Эпитафии

Фу И Фу И любил высокие облака и холмы, Увы, он умер от пьянства. Ли По И Ли По тоже умер по-пьяни: Попытался обнять луну В Желтой реке.