Стихотворения 1906-1941
Шрифт:
Неласковый с моей душой.
Червонным куполом прельщаются
И вороны, и голубки.
Кудрям -- все прихоти прощаются,
Как гиацинту -- завитки.
Грех над церковкой златоглавою
Кружить -- и не молиться в ней.
Под этой шапкою кудрявою
Не хочешь ты души моей!
Вникая в прядки золотистые,
Не слышишь жалобы смешной:
О, если б ты -- вот так же истово
Клонился над моей душой!
14 мая 1929
– ----------------
10
На
Взираешь, слов не расточая.
Ты -- каменный, а я пою,
Ты -- памятник, а я летаю.
Я знаю, что нежнейший май
Пред оком Вечности -- ничтожен.
Но птица я -- и не пеняй,
Что легкий мне закон положен.
16 мая 1920
– ----------------
11
Когда отталкивают в грудь,
Ты на ноги надейся -- встанут!
Стучись опять к кому-нибудь,
Чтоб снова вечер был обманут.
............. с канатной вышины
Швыряй им жемчуга и розы.
...... друзьям твоим нужны -
Стихи, а не простые слезы.
16 мая 1920
– ----------------
12
Сказавший всем страстям: Прости -
Прости и ты.
Обиды наглоталась всласть.
Как хлещущий библейский стих,
Читаю я в глазах твоих:
"Дурная страсть!"
В руках, тебе несущих есть,
Читаешь -- лесть.
И смех мой -- ревность всех сердец!
–
Как прокаженных бубенец -
Гремит тебе.
И по тому, как в руки вдруг
Кирку берешь -- чтоб рук
Не взять (не те же ли цветы?),
Так ясно мне -- до тьмы в очах!
–
Что не было в твоих стадах
Черней -- овцы.
Есть остров -- благостью Отца, -
Где мне не надо бубенца,
Где черный пух -
Вдоль каждой изгороди.
– - Да.
–
Есть в мире -- черные стада.
Другой пастух.
17 мая 1920
– ----------------
13
Да, вздохов обо мне -- край непочатый!
А может быть -- мне легче быть проклятой!
А может быть -- цыганские заплаты -
Смиренные -- мои
Не меньше, чем несмешанное злато,
Чем белизной пылающие латы
Пред ликом судии.
Долг плясуна -- не дрогнуть вдоль каната,
Долг плясуна -- забыть, что знал когда -- то
Иное вещество,
Чем воздух -- под ногой своей крылатой!
Оставь его. Он -- как и ты -- глашатай
Господа своего.
17 мая 1920
– ----------------
14
Суда поспешно не чини:
Непрочен суд земной!
И голубиной -- не черни
Галчонка -- белизной.
А
Но всех перелюбя,
Быть может, я в тот черный день
Очнусь -- белей тебя!
17 мая 1920
– ----------------
15
"Я не хочу -- не могу -
и не умею Вас обидеть."
Так из дому, гонимая тоской,
– - Тобой!
– - всей женской памятью, всей жаждой,
Всей страстью -- позабыть!
– - Как вал морской,
Ношусь вдоль всех штыков, мешков и граждан.
О вспененный высокий вал морской
Вдоль каменной советской Поварской!
Над дремлющей борзой склонюсь -- и вдруг -
Твои глаза!
– - Все руки по иконам -
Твои!
– - О, если бы ты был без глаз, без рук,
Чтоб мне не помнить их, не помнить их, не помнить!
И, приступом, как резвая волна,
Беру головоломные дома.
Всех перецеловала чередом.
Вишу в окне.
– - Москва в кругу просторном.
Ведь любит вся Москва меня!
– - А вот твой дом...
Смеюсь, смеюсь, смеюсь с зажатым горлом.
И пятилетний, прожевав пшено:
– - "Без Вас нам скучно, а с тобой смешно"...
Так, оплетенная венком детей,
Сквозь сон -- слова: "Боюсь, под корень рубит -
Поляк... Ну что?
– - Ну как?
– - Нет новостей?"
– - "Нет, -- впрочем, есть: что он меня не любит!"
И, репликою мужа изумив,
Иду к жене -- внимать, как друг ревнив.
Стихи -- цветы -- (И кто их не дает
Мне за стихи?) В руках -- целая вьюга!
Тень на домах ползет.
– - Вперед! Вперед!
Чтоб по людскому цирковому кругу
Дурную память загонять в конец, -
Чтоб только не очнуться, наконец!
Так от тебя, как от самой Чумы,
Вдоль всей Москвы -- ....... длинноногой
Кружить, кружить, кружить до самой тьмы -
Чтоб, наконец, у своего порога
Остановиться, дух переводя...
– - И в дом войти, чтоб вновь найти -- тебя!
17 -- 19 мая 1920
– ----------------
16
Восхищенной и восхищённой,
Сны видящей средь бела дня,
Все спящей видели меня,
Никто меня не видел сонной.
И оттого, что целый день
Сны проплывают пред глазами,
Уж ночью мне ложиться -- лень.
И вот, тоскующая тень,
Стою над спящими друзьями.
17 -- 19 мая 1920
– ----------------
17
Пригвождена к позорному столбу
Славянской совести старинной,
С змеею в сердце и с клеймом на лбу,