Стихотворения 1906-1941
Шрифт:
Пока молода -
Всё как с гуся вода!
Никогда никому:
Нет!
Всегда -- да!
Что за дело мне, что рваный ты, босой:
Без разбору я кошу, как смерть косой!
Говорят мне, что цыган -- ты -- конокрад,
Про тебя еще другое говорят...
А мне что за беда -
Что с копытом нога!
Никогда никому:
Нет!
Всегда -- да!
Блещут, плещут, хлещут раны -- кумачом,
Целоваться, я не стану --
Москва, ноябрь 1920
– ----------------
(ВЗЯТИЕ КРЫМА)
И страшные мне снятся сны:
Телега красная,
За ней -- согбенные -- моей страны
Идут сыны.
Золотокудрого воздев
Ребенка -- матери
Вопят. На паперти
На стяг
Пурпуровый маша рукой беспалой
Вопит калека, тряпкой алой
Горит безногого костыль,
И красная -- до неба -- пыль.
Колеса ржавые скрипят.
Конь пляшет, взбешенный.
Все окна флагами кипят.
Одно -- завешено.
Ноябрь 1920
– ----------------
x x x
Буду выспрашивать воды широкого Дона,
Буду выспрашивать волны турецкого моря,
Смуглое солнце, что в каждом бою им светило,
Гулкие выси, где ворон, насытившись, дремлет.
Скажет мне Дон: -- Не видал я таких загорелых!
Скажет мне море: -- Всех слез моих плакать -
не хватит!
Солнце в ладони уйдет, и прокаркает ворон:
Трижды сто лет живу -- кости не видел белее!
Я журавлем полечу по казачьим станицам:
Плачут!
– - дорожную пыль допрошу: провожает!
Машет ковыль -- трава вслед, распушила султаны.
Красен, ох, красен кизиль на горбу Перекопа!
Всех допрошу: тех, кто с миром в ту лютую пору
В люльке мотались.
Череп в камнях -- и тому не уйти от допросу:
Белый поход, ты нашел своего летописца.
Ноябрь 1920
– ----------------
x x x
Я знаю эту бархатную бренность
– - Верней брони!
– - от зябких плеч сутулых
– - От худобы пролегшие -- две складки
Вдоль бархата груди,
К которой не прижмусь -- хотя так нежно
Щеке -- к которой не прижмусь я, ибо
Такая в этом грусть: щека и бархат,
А не -- душа и грудь!
И в праведнических ладонях лоб твой
Я знаю -- в кипарисовых ладонях
Зажатый и склоненный -- дабы легче
Переложить в мои -
В которые не будет переложен,
Которые в великом равнодушьи
Раскрытые -- как две страницы книги
Застыли вдоль колен.
2 декабря 1920
– ----------------
x x x
– -
– - Как плещет через край
Сей звук: прощай!
Как, всполохнувшись, губы сушит!
– - Весь свод небесный потрясен!
Прощай!
– - в едином слове сем
Я -- всю -- выплескиваю душу!
8 декабря 1920
– ----------------
x x x
Знаю, умру на заре! На которой из двух,
Вместе с которой из двух -- не решить по заказу!
Ах, если б можно, чтоб дважды мой факел потух!
Чтоб на вечерней заре и на утренней сразу!
Пляшущим шагом прошла по земле!
– - Неба дочь!
С полным передником роз!
– - Ни ростка не наруша!
Знаю, умру на заре!
– - Ястребиную ночь
Бог не пошлет по мою лебединую душу!
Нежной рукой отведя нецелованный крест,
В щедрое небо рванусь за последним приветом.
Прорезь зари -- и ответной улыбки прорез...
Я и в предсмертной икоте останусь поэтом!
Москва, декабрь 1920
– ----------------
x x x
Короткие крылья волос я помню,
Метущиеся между звезд.
– - Я помню
Короткие крылья
Под звездною пылью,
И рот от усилья сведенный,
– - Сожженный!
–
И все сухожилья -
Руки.
Смеженные вежды
И черный -- промежду -
Свет.
Не гладя, а режа
По бренной и нежной
Доске -- вскачь
Всё выше и выше,
Не слыша
Палач -- хрипа,
Палач -- хруста
Костей.
– - Стой!
Жилы не могут!
Коготь
Режет живую плоть!
Господь, ко мне!..
То на одной струне
Этюд Паганини.
Декабрь 1920
– ----------------
ПОЖАЛЕЙ...
– - Он тебе не муж?
– - Нет.
Веришь в воскрешенье душ?
– - Нет.
– - Так чего ж?
Так чего ж поклоны бьешь?
– - Отойдешь -
В сердце -- как удар кулашный:
Вдруг ему, сыночку, страшно -
Одному?
– - Не пойму!
Он тебе не муж?
– - Нет.
– - Веришь в воскрешенье душ?
– - Нет.
– - Гниль и плесень?
– - Гниль и плесень.
– - Так наплюй!
Мало ли живых на рынке!
– - Без перинки
Не простыл бы! Ровно ссыльно
каторжный какой -- на досках!
Жестко!
– - Черт!
Он же мертв!
Пальчиком в глазную щелку -
Не сморгнет!
Пес! Смердит!
– - Не сердись!
Видишь -- пот
На виске еще не высох.