Стихотворения (356 шт)

Хармс Даниил Иванович

и в рубашке и без...

Верочка

Ах!

Антон Антонович

Без рубашки ваши груди...

Верочка

Караул! Спасите! Люди!

Студент (выскакивая из шкапа)

Стой, мерзавец! Пусти руку! Не волнуйтесь, Верочка! Пойдемте со мной в

шкап.

Верочка

Пустите меня. Кто вы такой?

Студент

Я студент.

Верочка

Что вам от меня нужно? Почему вы оказались в шкапу?

Антон Антонович

Что

вам угодно?

Верочка

Почему вы вмешиваетесь не в свое дело?

Антон Антонович

Врываетесь в частную жизнь?

Верочка

Да кто вы такой, в самом деле?

Студент

Я студент.

Верочка

А как вы сюда попали?

Студент

Я пришел к Петру Нилычу Факирову.

Верочка

Ну?

Студент

Петр Нилыч любит, чтобы его слушали, когда он что-нибудь говорит. Он

сажает меня в шкап, а сам ходит и говорит, будто в комнате никого нет.

Верочка

Значит, пока мы были тут, вы тоже тут были?

Студент

Да.

Верочка

И все слышали?

Студент

Да.

Верочка закрывает лицо руками

Антон Антонович

Это форменное безобразие.

Укрыться негде, всюду соглядатаи.

Моя любовь, достигшая вершины,

не помещается в сердечные кувшины.

Я не имею больше власти

таить в себе любовные страсти.

Я в парк от мира удаляюсь.

Среди травы один валяюсь

и там любви, как ангел, внемлю,

и, как кабан, кусаю землю.

Потом во мне взрывается река,

и я походкой старика

спешу в назначенное место,

где ждет меня моя невеста.

Моя походка стала каменной,

и руки сделались моложе.

А сердце прыгает, а взор стал пламенный.

Я весь дрожу.

О Боже! Боже!

Верочка

Ах, оставьте, в ваши годы

стыдно к девочкам ходить,

ваши речи, точно воды,

их не могут возбудить.

Вы беззубы, это плохо.

Плешь на четверть головы.

Вы - старик, и даже вздоха

удержать не в силах вы.

Студент

Я в этот дом хожу четыре года

и каждый день смотрю на Верочку из шкапа.

Я физик, изучил механику,

свободное скольжение тел

и притяжение масс.

А тут бывал я исключительно для Вас.

1933-1934гг.?

Хню

Хню из леса шла пешком.

Ногами месила болота и глины.

Хню питалась корешком

рога ворона малины.

Или Хню рвала побеги

Веселого хмеля, туземца рощ.

Боги ехали в телеге.

Ясно

чувствовалась мощь

богов, наполненных соком лиан и столетних нев.

И мысль в черепе высоком лежала, вся окаменев.

Зубами щелкая во мху,

грудь выпятив на стяги,

варили странники уху,

летали голые летяги,

подвешиваясь иными моментами на сучках вниз головой.

Они мгновенно отдыхали, то поднимая страшный вой,

в котел со щами устремляясь,

хватая мясо в красную пасть.

То снегири летели в кучу печиков,

то медведь, сидя на дереве и

запустив когти в кору, чтобы не упасть,

рассуждал о правосудии кузнечиков.

То Бог в кустах нянчил бабочкину куколку,

два волка играли в стуколку

таков был вид ночного свидригала,

где Хню поспешно пробегала

и думала, считая пни сердечного биения.

Аскет в пустыне - властелин,

бомба в воздухе - владычица,

оба вместе - лучшее доказательство человеческого гения.

Пусть комета в землю тычется,

угрожая нарушить бег нашей материи.

И, если пена - подружка огня на черном кратере

выпустит мух с небесными каракульками на лапках,

мы гордо глядим на вулкан

и, в папках

земных дел

отмечаяя рукой астронома событие,

способное закидать дредноут лепестками вишни,

мы превратили мир в народное увеселение

и всюду увеличили плотность населения.

Еще недавно кверху носом летал Юпитер,

в 422 года раз празднуя свои именины,

пока шутливая комета не проскочила в виде миски

в хрустальном животе Глафиры.

Пропали быстро звездные диски,

Исчезли тонкие эфиры,

даже в пустынях арифметики не стало сил аскету пребывать в одиночестве.

Хню шла вперед и только отчасти

скользила кверху гибким станом.

Сел свет, рек звон, лесов шуршание

ежеминутно удалялись.

Хню пела. Чистые озера,

кой-где поблескивая, валялись.

То с шумом пролетал опасный овод,

то взвизгивал меж двух столбов гремучий провод,

сидя на белых изоляторах. То лампы

освещали каменные кочки

ногам приятные опоры

в пути воздушного болота,

то выли дерзкие моторы

в большие вечные ворота.

Иной раз беленький платочек садился на верхушку осины.

Хню хлопала в ладоши.

Яркие холмы бросали тонкие стрелы теней.

Хню прыгала через овраги,