Стихотворения Часть 2
Шрифт:
А дождик затевает новый бег,
Деревья мокнут, ветрами повалены,
Стояли на пригорке целый век.
Шашлык сегодня нам не улыбается,
И кровь в любви не вспыхнет от вина,
Погода очень мокрая и банная,
Судьба промокла, сонная она.
Все спят под дождик тихий, затуманенный,
И на работу люди не спешат,
А дождик расплескался словно манною,
И капли в лужах рожками смешат.
Арбузный
Исходит из нежнейшего создания,
Она бы покорила фараонов,
Но едет в институт, добавить знаний.
Такой же запах девушек лукавых.
Как отличить студентку от гарема?
Такой же запах едет даже в Канны.
Но запах разный у ворот эдема.
В пургу попали мы болтая,
Сугробы стенами вокруг,
Природа стонет завывая,
Автобус полон был подруг.
Они все пели песни дружно,
Так заглушая страха миг,
Мотор ревел во тьме натужно,
И не естественный был мир.
Стояли вдоль дорог машины,
У них, что ль кончился бензин?
Сугробов дикие вершины,
Страшили близостью картин,
Они почти касались окон,
А снег вращался и летел,
Никто от страха не заохал,
Лишь прессовал сугробы тел.
И все сближались ближе, ближе,
И пели громко, что есть сил,
Их головы, склонялись ниже,
Вдруг, кто-то сонно засопел.
5.06.03
Есть опыт счастья небольшого,
И для поэта он бальзам,
Не надо мужа мне чужого,
И своего вам мужа дам…
Но лишь в стихах, но только в мыслях,
Порой для красного словца,
Чтобы душа была умытой,
Любви обильного ловца.
Фантазий много, через меру,
Но ровно столько, что б самой,
Мне не впадать в тоску, химеру,
Стихи казались бы игрой.
Так вот в чем счастье: в развлеченье,
в самом массаже слов и дел,
в любви самой или влеченье,
и без касанья рук и тел.
Еще есть счастье в созерцанье:
Что б пред глазами было то,
Что вам приятно в мирозданье,
И что б тепло, хотя б в пальто.
Ветви
На песке лежат, сидят и играют, но пристойно.
Вот, сейчас он подойдет, его плечи шире лодки,
Он такой, как бегемот, но спортивная походка.
Из-за ивы, на бугре, показался дивный парень,
Плечи, бедра, голова и прическа – очень гарный.
– Здравствуй! – Здравствуйте!
– Привет… – зашуршали все словами.
Очень стройный, как атлет, как индеец, между нами.
Ноги горного козла, протянулись на простынке,
Он немного полежал и слова сказал простые:
– Кто ставок переплывет, поцелую, непременно.
Я решила: обойдусь, и останусь неприметной.
Братья, сестры, все гурьбой побежали, как в припрыжку,
Кто с разбега, так поплыл; кто взобрался, аж на вышку.
Передался мне азарт, побежала за другими,
Все подняли жуткий гвалт, оказались неплохими.
Поцелуй не заслужила, переплыть я не смогла,
Бег без приза завершила, мокрой плюхнулась, легла.
Он подходит, смотрит хмуро, и расцвел весь на глазах:
На колени мне садилась очень тихо стрекоза.
Пройди тропой любви в предгорье,
Увидишь красочный пейзаж,
Потом поднимешься на горы,
И там увидишь вернисаж:
Из дальних, ближних гор и впадин,
И неба, ломаный кусок;
Здесь могут литься звездопады,
Здесь можно пить любовный сок.
Вдали увидишь эдельвейс,
Такой, какой совсем не видел,
И ты, засветишься, ты весь,
Как тот, цветок, и ты, как идол.
Какая глупость! Ты один!
И не с кем радостью делиться,
Ты словно весь из горных льдин!
Дай, кинокамере открыться!
Любимой с неба принесешь,
И эдельвейс, и вид вершины,
И даже, прошлогодний снег,
Нетронутый, любой машиной.
4.06.03
Сомы, как бревна, плывут качаясь,
Их туши всюду видны в воде,
Над ними в небе белеют чайки,
И сушит солнце траву везде.
Подсолнух черный, совсем поспел он,
Его собратьев стоят поля,
И помидоров подолы полны,
Они красивы как – никогда.
Стоит палатка, стоит шалашик,
Костер пылает на берегу,
Один купальник, какой там плащик,
И я себя лишь и берегу.