Стихотворения и поэмы

Прокофьев Александр Андреевич

687. В ЧЕСТЬ НАТАЛЬИ

Наташе и Дмитрию Методиевым

Здесь, за синей синью, Дальней далью, Я стихи слагаю в честь Натальи. Мне стихи слагать отнынь не ново, Положу я честно слово к слову, Увлекусь веселою игрою, Без гвоздя им ладный дом построю, Крылья дам орла, а не сороки, Выведу их в люди, яснооких, И скажу им просто: «До свиданья! Где пришлось, Звените в честь Натальи! В честь ее семейного веселья, В честь ее застолья в воскресенье, В честь ее улыбки белозубой, В честь ее любови к березугам, К тем березовым зеленым рощам, К тем полуденным И к тем полночным!»

* * *

…Чайкой

белой, Ну и ну, куда ты залетела! За крутые горы, за увалы, Хорошо, что крылья не сломала, Хорошо, что ветер был попутным И что край у неба не был смутным!

* * *

Слушай, что скажу тебе, Наталья: Я обложен с детства дивной данью, Я обложен с детства дивной данью, Где горит любовь, Поет страданье! Дань, не отменив, плачу и плачу, Не могу представить жизнь иначе! Не могу ее связать без чуда, Без того, что вспомню и забуду! Без того, чтоб мир мой был без молний, Без того, чтоб, позабыв, Не вспомнил! Без того, чтобы любить не мучась… Всё иное — Только злая участь! 1964

688. ПРОЩАНИЕ («Пыль от дорог Болгарии…»)

Пыль от дорог Болгарии Въелась в мою одежду, Пыль от дорог Болгарии Осталась на сапогах. Повсюду я стану тешить Себя одною надеждой, Что буду опять в цветущих Долинах ее, лугах! Что снова пойду на горы, Окину взглядом горящим Ее заветные нивы, Долины ее, сады И вновь зачерпну, веселый, Из речек и рек гремящих Полной, глубокой горстью Самой живой воды. И землю ее поцелую, Политую кровью братской, И песни ее услышу, Хоть в сотый, хоть в тысячный раз, И в них прогремит Свобода Тяжелым шагом солдатским, И то, что вошло в легенды, Никак не минует нас! И, может быть, час настанет, К тебе я приеду снова. Когда это будет — не знаю, С друзьями вместе решим. Я слышу тебя, Болгария, И ты отзовись мне громом, Ударами молний в кручи, О шлемы твоих вершин! Прощаюсь! Тебя увидел Порою твоей осенней, Прощаюсь! Тебя услышал, В твоем побывал саду. И где бы я ни был в мире Под звездами не твоими, В твое я войду веселье, В печали твои войду… 1964

689. ЛАДОЖАНЕ

Мы молчаливы, А в детстве — рёвы, Мы водоливы, Мы водохлебы. Мы, ладожане, Росли со стрижами, С березой плакучей, С обидой жгучей. Росли сероглазы И русоголовы, Из люлек вставали Уже рыболовы! «Уа» да «уа» Еще ревмя ревели, А Ладоги волны У люлек кипели! Они обдавали нас Ветром и свистом, Они отдавали нам Берег и пристань. Они обдавали Прибрежные сосны, Они отдавали И ветер и солнце!

* * *

Мы, ладожане, От бед не дрожали, Мы сеяли в поле Больше, чем жали! Сохою пахали, Косою косили, Со всеми веками Любили Россию! Из Ладоги — в Сясь, На Оять, на Онегу, Ничуть не боясь Незнакомого неба, Незваных гостей Из глухого болота — Шишиг и чертей, Водяных криворотых!

* * *

Мы, ладожане, Мы, поезжане, И сваты, и сватьи Летим на оладьи. На оладьи, на блины, С балалайкой в три струны. Мы такие люди: Нет вина — Так будет! Ставь, Марья, всё на стол, Всё на стол, Чтоб

минорка шла на стон, Шла на стон! Чтобы гости ахали, Охали, окали, Чтобы нашим бахарям В рот глядели окуни!

* * *

Мы, ладожане, Не горожане. Правда, есть городок — Новая Ладога, Прохожу я по ней, Каждый раз обрадован. Прохожу как земляк, Как на новоселье, Вспоминаю о днях Милых, карусельных! Ой, гори, не сгорай, Сердце, в непокое, Обнимаю мой край Сердцем и рукою. Прохожу по нему Молодой, как прежде, За цветную кайму По левобережью. Я иду по нему, Аромат вдыхая, В непоклон кой-кому Говорю стихами!

* * *

…Над водой повисло Цветное коромысло, С берега на берег Один пролет: Радуга На Ладоге Воду пьет! Пей, пей, Вволю пей, Только зеркало не бей! До того вода зеркальна, До того она хрустальна, Словно взята в раму Вплоть до Валаама, Вплоть до Валаама!

* * *

А у нас на Ладоге в наш межень Видишь дно на сажень, На сажень! В ней вода рубинова от зари, В ней вода серебряна от звезд, Хочешь — в горсть ее набери Иль веслом наплесни на плес! Баста! Больше нечем хвастать! Надо дорожить Мигом каждым, Неизбывной жаждой Жить! Жить! 1964

690–695. КАРЕЛИЯ

1. «Прости за мое неверие…»

Прости за мое неверие, Себя за него корю. Увидел тебя, Карелия, Увидев, я говорю: Леса в полудреме дремлют, За них проникает взор, Хочу я увидеть землю Глазами твоих озер! Над ними горят зарницы. Ты разве считала их? И звезды блестят в ресницах Несчетных озер твоих! А коль в голубых рубахах Пойдут гулять ветерки, То в черных своих папахах Склоняются тростники. А если с Туломы Кольской Их северный ветер гнет, То будто какое войско Озерную воду пьет!

2. «Леса в полудреме дремлют…»

Леса в полудреме дремлют, За них проникает взор, Хочу я увидеть землю Глазами твоих озер! Могилы под красной звездою — Вовсю бушевала война, И этой вселенской грозою Начертаны имена Героев, что здесь, в заречье, Заснули могильным сном, Героев, которых вечность Накрыла своим крылом! Как много их, безымянных, Кто сердцем к тебе приник, В твоих лугах осиянных, В гранитных лесах твоих. И словно осиротело Шумят вековые леса. А бронзовых сосен стрелы Нацелены в небеса!..

3. «Всё гоны да перегоны…»

И я сличал на Тойво-озере Твой легкий след, певучий след. Из старого стихотворения

Всё гоны да перегоны, Конца им и краю нет. Средь сосен моих стозвонных Я отыскал твой след. И он мне в стихи годится. Испробовав снеди всласть, Синица могла б напиться, Вполдосыта б напилась! А может, к такому следу, Примчавшись во весь запал, Березкою пообедав, Лосенок-стригун припал? Припал тонконогий, складный, Потом, не чувствуя ног, Глотнув водицы отрадной, Опять бы мчал сосунок. А может, открылась дверца Глухая В груди моей? А впрочем — забилось сердце, Увидев тебя, Сильней!