Стихотворения (Полное собрание стихотворений)

Иванов Георгий Владимирович

608

Если все, для чего мы росли И скучали, и плакали оба, Будет кончено горстью земли О поверхность соснового гроба, Если новая жизнь, о душа, Открывается в черной могиле, Как должна быть она хороша, Чтобы мы о земной позабыли.

<1924>

609

Все тот же мир. Но скука входит В пустое сердце, как игла, Не потому, что жизнь проходит, А потому, что жизнь прошла. И

хочется сказать — мир чуждый, Исчезни с глаз моих скорей — "Не искушай меня без нужды Возвратом нежности твоей!"

<1924>

610

Мы только гости на пиру чужом, Мы говорим: былому нет возврата. Вздыхаем, улыбаемся и лжем, "Глядя на луч пурпурного заката". Былое… Та же скука и вино Под тем же заревом банально-красным. Какое счастье в нем погребено? Зачем сердцам рисуется оно Таким торжественным, печальным и прекрасным?

<1925>

611

Еще мы говорим о славе, о искусстве И ждем то лета, то зимы. Сердцебиению бессмысленных предчувствий Еще готовы верить мы. Так, кончить с жизнию расчеты собираясь, Игрок, лишившийся всего, Последний золотой бросает, притворяясь, Что горы денег у него.

<1925>

612

Забудут и отчаянье и нежность, Забудут и блаженство и измену, — Все скроет равнодушная небрежность Других людей, пришедших нам на смену. Жасмин в цвету. Забытая могила… Сухой венок на ветре будет биться, И небеса сиять: все это было, И это никогда не повторится!

<1925>

613

Сияет ночь, и парус голубеет, И плещет море, жалобно шурша, И, как в руках любовника, слабеет Возлюбленная грустная душа. Увы, она отлично знает цену Его мольбам и счастью своему. И все-таки — которую измену — Который раз она простит ему За эти звездно-синие шелка, За этот шепот страсти и печали Ложь, за которую во все века Поэты и влюбленные прощали.

<1926>

614

Я не хочу быть куклой восковой, Добычей плесени, червей и тленья, Я не хочу могильною травой Из мрака пробиваться сквозь каменья. Над белым кладбищем сирень цветет, Над белым кладбищем заря застыла, И я не вздрогну, если скажут: "Вот Георгия Иванова могила…" И если ты — о нет, я не хочу — Придешь сюда, ты принесешь мне розы, Ты будешь плакать — я не отличу От ветра и дождя слова и слезы.

<1926>

615

На старых могилах растут полевые цветы, На нищих могилах стоят, покосившись, кресты, И некому больше здесь горькие слезы ронять, И бедной Жизель надмогильной плиты не поднять. — Мой милый, мой милый, о, как это было давно, Сиял ресторан, и во льду зеленело вино, И

волны шумели всю ночь, и всю ночь напролет Влюбленное сердце баюкал веселый фокстрот.

<1926>

616

Скажи, мой друг, скажи (Не надо лжи), Скажи мне правду Хоть раз один. — Сказать я не могу, Я все равно солгу — Так приказал мне Мой Господин. Скажи, мой друг, скажи (Не надо лжи), Открой мне правду О Нем хоть раз. — О, если б я открыл, Тебя бы ослепил Блеск синих крыл И черных глаз…

Декабрь 1926

617

Серебряный кораблик На красных парусах Качается, качается, Качается в волнах. Ютится у горы Игрушечная гавань Из камешков и раковин, Из дерева и коры. И голубой осколок Бутылочного стекла — Звезда взошла, звезда взошла, Гляди — звезда взошла! Ну что, как тебе нравится? Вот так, повыше, стань: Направо от нас Нормандия, Налево от нас Бретань.

618

Угрозы ни к чему. Слезами не помочь. Тревожный день погас, и наступила ночь. Последний слабый луч, торжественно и бледно Сиявший миг назад, — уже исчез бесследно. Ночь — значит, надо спать. Кто знает — в смутном сне, Быть может, жизнь моя опять приснится мне. И, сердце мертвое на миг заставив биться, Наш первый поцелуй блаженно повторится.

<1927?>

619

Это только бессмысленный рай, Только песен растерянный лад — Задыхайся, душа, и сгорай, Как закатные розы горят. Задыхайся от нежных утрат И сгорай от блаженных обид — Это только сияющий ад, Золотые сады Гесперид. Это — над ледяною водой, Это — сквозь холодеющий мрак Синей розой, печальной звездой Погибающим светит маяк.

<1930?>

620

В погожий день, вдоль сада проходя, Юристик испугался вдруг дождя И говорит: — Хоть нет сейчас дождя, Но может он пойти немного погодя, Давайте же, друзья, я лучше пережду Вот этот дождик в том саду.

Ницца 1930

621–626. РАЗРОЗНЕННЫЕ СТРОФЫ

(1930)

1

И нет и да. Блестит звезда. Сто тысяч лет — все тот же свет. Блестит звезда. Идут года, Идут века, а счастья нет… В печальном мире тишина, В печальном мире, сквозь эфир, Сквозь вечный лед, летит весна С букетом роз — в печальный мир!