Стихотворения (ПСС-2)

Лермонтов Михаил Юрьевич

И тень его в горах востока

Поныне бродит в темну ночь,

И под окном поутру рано

Он в сакли просится, стуча,

Но, внемля громкий стих корана,

Лежит опять под сень тумана,

Как прежде бегал от меча.

СКАЗКА ДЛЯ ДЕТЕЙ

Умчался век эпических поэм,

И повести в стихах пришли в упадок;

Поэты в том виновны не совсем

(Хотя у многих стих не вовсе гладок)

И публика не права между тем;

Кто виноват,

кто прав - уж я не знаю,

А сам стихов давно я не читаю

Не потому, чтоб не любил стихов,

А так: смешно ж терять для звучных

строф Златое время... в нашем веке зрелом,

Известно вам, все заняты мы делом.

Стихов я не читаю - но люблю

Марать шутя бумаги лист летучий;

Свой стих за хвост отважно я ловлю;

Я без ума от тройственных созвучий

И влажных рифм - как, например, на ю.

Вот почему пишу я эту сказку.

Ее волшебно темную завязку

Не стану я подробно объяснять,

71

Чтоб кой-каких допросов избежать;

Зато конец не будет без морали,

Чтобы ее хоть дети прочитали.

Герой известен, и не .нов предмет;

Тем лучше: устарело все, что ново!

Кипя огнем и силой юных лет,

Я прежде пел про демона иного:

То был безумный, страстный, детский бред.

Бог знает где заветная тетрадка?

Касается ль душистая перчатка

Ее листов-и слышно: c'est joli?.. '

Иль мышь над ней старается в пыли?..

Но этот черт совсем иного сорта

Аристократ и не похож на черта.

Перенестись теперь прошу сейчас

За мною в спальню - розовые шторы

Опущены - с трудом лишь может глаз

Следить ковра восточные узоры.

Приятный трепет вдруг объемлет вас,

И, девственным дыханьем напоенный,

Огнем в лицо вам пышет воздух сонный;

Вот ручка, вот плечо, и возле них

На кисее подушек кружевных

Рисуется младой, но строгий профиль...

И на него взирает Мефистофель.

То был ли сам великий Сатана,

Иль мелкий бес из самых нечиновных,

Которых дружба людям так нужна

Для тайных дел, семейных и любовных?

Не знаю. Если б им была дана

*это мило?.. (франц.)

Земная форма, по рогам и платью

Я мог бы сволочь различить со знатью;

Но дух - известно, что такое дух:

Жизнь, сила, чувство, зренье, голос, слух

И мысль - без тела - часто в видах разных;

(Бесов вобще рисуют безобразных).

Но я не так всегда воображал

Врага святых и чистых побуждений.

Мой юный ум, бывало, возмущал

Могучий образ. Меж иных видений,

Как царь, немой

и гордый, он сиял

Такой волшебно сладкой красотою,

Что было страшно... и душа тоскою

Сжималася - и этот дикий бред

Преследовал мой разум много лет...

Но я, расставшись с прочими мечтами,

И от него отделался - стихами.

Оружие отличное - врагам

Кидаете в лицо вы эпиграммой...

Вам насолить захочется ль друзьям?

Пустите в них поэмой или драмой!

Но полно, к делу. Я сказал уж вам,

Что в спальне той таился хитрый демон.

Невинным сном был тронут не совсем он.

Не мудрено-кипела в нем не кровь,

И понимал иначе он любовь;

И речь его коварных искушений

Была полна - ведь он недаром гений.

"Не знаешь ты, кто я, но уж давно

Читаю я в душе твоей, незримо,

Неслышно; говорю с тобою - но

Слова мои как тень проходят мимо

73

Ребяческого сердца - и оно

Дивится им спокойно и в молчанье.

Пускай. Зачем тебе мое названье?

Ты с ужасом отвергнула б мою

Безумную любовь - но я люблю

По-своему... терпеть и ждать могу я,

Не надо мне ни ласк, ни поцелуя.

Когда ты спишь, о ангел мой земной,

И шибко бьется девственною кровью

Младая грудь под грезою ночной,

Знай, это я, склонившись к изголовью,

Любуюся - и говорю с тобой.

И в тишине, наставник твой случайный,

Чудесные рассказываю тайны...

А много было взору моему

Доступно и понятно, потому

Что узами земными я не связан,

И вечностью и знанием наказан...

Тому назад еще немного лет

Я пролетал над сонною столицей.

Кидала ночь свой странный полусвет,

Румяный запад с новою денницей

На севере сливались, как привет

Свидания с молением разлуки;

Над городом таинственные звуки,

Как грешных снов нескромные слова,

Неясно раздавались - и Нева,

Меж кораблей сверкая на просторе,

Журча, с волной их уносила в море.

Задумчиво столбы дворцов немых

По берегам тесннлися как тени,

И в пене вод гранитных крылец их

74

Купалися широкие ступени;

Минувших лет событий роковых

Волна следы смывала роковые;

И улыбались звезды голубые,

Глядя с высот на гордый прах земли,

Как будто мир достоин их любви,

Как будто им земля небес дороже...

И я тогда - я улыбнулся тоже.

И я кругом глубокий кинул взгляд

И увидал с невольною отрадой