Стихотворения. Книга четвертая
Шрифт:
Твоей беспечностью всерьёз…
Так грёзами любви взволнован,
Не смог я скрыть собою слёз…
И прелесть рая, прелесть неги,
Ты так невинна и чиста,
Не смею прикоснуть лобзаньем,
Твои невинные уста…
Я так любил, я так взволнован,
Твоей невинностью, дитя,
Тобой, как прежде, очарован,
Ты – дева неба, и моя…
Я видел: краткое мгновенье,
Собою ангел пролетел,
Твоей
Он посмотрел – и улетел…
И было то предназначенье,
Предназначенье этих строк,
Твоею прелестью невинной,
Тобой забыться я не мог…
Романс
Пой гитара! Пой гитара!
Не молчи, не молчи, не молчи…
До хмельного, шального удара,
И до самой высокой любви…
Ветерок чуть тополя колышет…
Или ты не слушаешь совсем,
Для тебя, мой ангел, поэт пишет,
Соберёт цыганских собой тем…
Пой гитара, пой гитара!
Не молчи, не молчи, не молчи…
До хмельного, шального угара,
До волнения в жилах крови…
Ты хотела, ты горела,
Огоньком своим – пламя свечи…
Никогда я тебя не забуду,
Никогда не забудь меня ты…
Пой гитара и проч…
О, моя первая любовь!
О, моя первая любовь!
О, моё счастье прежних дней!
Я снова молод: кипит кровь,
Идёт гармония за ней…
Так будь же девственно чиста,
Как моя первая любовь,
Не изменяйся никогда
Люби, и будь любима вновь…
Не изменюсь я никогда,
Но не изменишься и ты:
Я вспомнил первую любовь,
А остальное… Ты прости…
Томимый праздным славословьем
Томимый праздным славословьем,
Я покидал брега Москвы,
Где может быть, бывали вы,
Или томясь словом невольно
Невольно рифмовали вы.
Не цель поэта – передача
Ежеминутных скорых фраз,
Они и увлекли подчас
Иное видется мне: дача,
Сады цветов, луга дубрав…
Когда закат одолевает,
Верхушки неба как крылом
Что лебедя принять готовы
И снова пасмурно: вдвоём,
Уж мотыльков невольных стая,
Садится в лампу: вечер пал…
Стало прохладно… Жук жужжал,
Иль журавлей подлётных стаю
Мне Бог картин нарисовал…
Как
Как наше море своенравно!
Ещё вчера, тобой томим,
Я покорял тебя недавно,
Тобою, только я любим.
Твоих валов шуршащий трепет,
И твой простор, и твоя ширь,
Я умоляю тебя, ветер,
Неси, неси меня в пустынь!
Мои златые годы, ветер,
И волны шум, меня увлёк,
Как я страдал, любил, томился,
Шумел прохладный ветерок.
Но и сейчас, прошло ли время,
Прошли желания туман,
Я умоляю вас, о, волны,
Я вновь пришелец чуждых стран.
Утихло всё: пора забвенья,
Ушли любовницы, друзья,
Одно ты море дружно мною,
Тебе я верен до конца…
В этой роще берёзовой…
В этой роще берёзовой,
Что стоит неспеша,
Схоронил свою молодость…
Схоронилась душа…
В этой роще берёзовой,
Этим древним листам,
Я отдам свою молодость…
Своё сердце отдам…
Песня космических инженеров…
Заправлены ракеты,
Конечно, не водою,
И кнопку спусковую,
Давно пора нажать,
Давайте-ка ребята,
Споём мы перед стартом,
У нас ещё в запасе,
Четырнадцать минут.
Я верю, друзья, караваны ракет,
Свершат свой полёт от звезды до звезды,
Но в виде обломков различных ракет,
Останутся наши следы…
Эту песню мне пел мой отец – Соловьев Игорь Фёдорович, космический инженер ОАО Агат.
Как берег виден мне далёкий!
Как берег виден мне далёкий!
Как мне лазурен небосвод!
Ты думаешь, то всё пройдёт,
Незнаемый, но одинокий,
Тебе, О, время, свой черёд.
Не надо мне не блёсток рая,
И не восторженных похвал:
На берег мира, умирая,
Рыба выплеснулась немая,
Грозой стихов – девятый вал…
Патетическая соната
И из простой музыки вырастая,
Идёт, стремится, ширится она…
И сам собой колени преклоняя,
До гроба буду верен я:
Что страдания – ложь,
И не сразу поймёшь.
Что испуг – не позор,
И не тлен, и не вор.
Одиночество – скорбь,
Конец ознакомительного фрагмента.