Стихотворения

Алексеев Геннадий

ЛЕСТНИЦЫ

ПОЭМА

Нам лестницы сопутствуют сызмальства,

Нас поучают, подают пример,

Подносят нам на ложечке лекарство,

Суют нам пряник или карамель.

Прикидываясь преданнейшим другом,

Расчётливые, умненькие лестницы

Заводят нас в безлюдный

тёмный угол

И бьют внезапно чем-нибудь увесистым.

Есть лестницы-красотки, есть- уродины,

Есть легкомысленные, есть-серьёзные,

Есть предстоящие и уже пройденные,

Есть грандиозные и есть курьёзные…

На лестницах в дурацкую игру

Мальчишки погружаются с азартом.

На их ступенях умирают вдруг

Нелепо и мгновенно от инфаркта.

По лестницам в почтительной тиши

Несут венки роскошным саркофагам,

По ним солдат отчаянно спешит

Навстречу пуле, прикрываясь флагом.

На лестницах, которые круты,

Нередко сохнут лепестки иллюзий.

На лестницах встречаются коты,

Собаки, козы. Чаще всё же люди.

За мною лестницы ходили как волчицы,

Зубами щёлкая, и не боясь огня,

Грозились сговориться, ополчиться,

Напасть, загрызть и съесть-таки меня.

За мною лестницы ходили толпами,

Кокетничали, строили мне куры.

Что было делать? Оставалось только

Писать о них- и не халтурить.

1.

Был год сорок второй,

Была война и ночь.

Был сон, шагнувший прочь,

Сирен истошный вой.

Зенитный лай и крик: Вставай! Вставай!

Был чемоданчик кожаный,

Был чемоданчик крохотный —

Такой таскать нехлопотно.

В него были положены

Заранее, как надо:

Три носовых платка,

Носки, две пары варежек,

Пирог- почти сухарь уже

И плитка шоколада,

Остаток от пайка,

Иль, может, довоенная,

Редчайшая, бесценная,

Неприкосновенная.

И мы уже на леснице

В пальто свои влезаем,

Бежим мы вниз по лестнице,

В ступенях увязая.

Этаж, ещё этаж- терпение!

И я вно за ступни

Хватают нас ступени —

Как будто просят не бросать,

Как будто просят взять с собой

На час, на два, на три часа,

Пока не затрубят отбой.

Скорей! Остался только марш!

Но нас опередил кошмар.

Он возникает, как тонкий свист,

Вонзаясь в мозг, как шприц,

И нарастает, кристально чист,

Всех повергая ниц.

Он прям и вкрадчив,

Остёр и туп,

Он переходит в вой.

Ты есть- ты дышишь —

Ты был, ты труп

С расплющенной головой.

…Стало светло, нестерпимо ярко,

будто в глаза прожектор,

будто весь город электросваркой

вздумал разрезать некто.

Где-то внизу плакали дети,

Закатываясь, хрипя.

Лётчик, казалось, в них и метил,

Но мазал всё второпях.

Стёкла падали, звенели тонко

И непрерывно, как зуммер.

И лестница вилась к нам собачонкой,

От ужаса обезумев.

Перила тряслись и склили под пальцами,

В пролёт норовили сдуру

И дробно зубами стальными кляцали

Двутавровые косоуры.

И мы стояли, прижавшись к стенке

Где-то у первого этажа,

Даже не чувствуя слабость в коленках

И даже уже не дрожа.

Душило дымом, все бомбы рвались

От дома в десятке метров,

И он качался, как лёгкий ялик