Стилистика текста: от теории композиции – к декодированию. Учебное пособие

Кайда Людмила

Феномен подтекста предстал перед учеными в своей естественной противоречивости: с одной стороны, нечто скрытое, невыраженное, а с другой, – явление вполне ощутимое, опирающееся на языковые сигналы. Подтекст получил признание как категория всеобщая: было выявлено его присутствие во всех областях человеческого творчества как соотношение изображенного и нарочито пропущенного. В конкретных исследованиях получило подтверждение мнение психологов об универсальности подтекста: «...живая фраза, сказанная живым человеком, всегда имеет свой подтекст, скрывающуюся за ней мысль» [139] .

139

Выготский Л. Избранные психологические исследования. – М., 1956. – С. 378.

Если

принять во внимание это широкое толкование подтекста, то можно прийти еще к одному выводу: подтекст во всех видах творчества выступает как своеобразный регулятор отношений между автором и читателем. Именно поэтому подтекст строго организован, подчинен общей системе произведения.

Чтение, как давно известно, – разгадывание, извлечение тайного, оставшегося за строками, за пределами слов, поэтому чтение – процесс творческий. А под «микроскопом» лингвиста подтекст вообще приобретает вполне ощутимые контуры, проявляясь в комбинаторных приращениях смысла лексических единиц, в семантических сдвигах элементов текста и т. д.

Разработка техники внимательного чтения помогает формированию профессиональных навыков читателя. С ее помощью читатель учится извлекать из произведения не только перипетии сюжета, но и все нюансы авторской мысли. Сокрытое всегда гораздо сильнее, и писатели активно пользуются этим. Мастерство писателя, умеющего «в глубине строки» скрыть важные мысли, в свою очередь, по достоинству оценивает читатель. И постижение подтекста – процесс двусторонний, связанный с использованием приемов и принципов имплицитной организации текста и с выявлением этого скрытого смысла в процессе чтения.

В русской филологии существуют различные определения понятия «подтекста», разные методики его изучения, отражающие сложность явления [140] .

Так, в работах, посвященных синтаксису текста, подтекст определяется как нулевой показатель семантического способа связей. Ученые исследуют подтекст как внутреннюю форму художественного произведения. А в стилистике декодирования он изучается как зашифрованная информация, причем, неумение читателя расшифровать этот скрытый смысл расценивается как непонимание или недопонимание произведения, а причины этого связываются с фондом общих знаний воспринимающего.

140

См. работы И. Арнольд, М. Бахтина, А. Брудного, И. Гальперина, В. Звегинцева, Б. Кандинского, С. Кацнельсона, Г. Колшанского, Б. Кормана, В. Кухаренко, А. Лурии, Б. Мейлаха, В. Мыркина, Э. Ризель, Т. Сильман, И. Чернухиной, М. Чудаковой, Д. Шмелева и др.

Следует отметить, что термин «подтекст» неоднозначен, а сам предмет исследования еще не имеет четких границ. Лингвистический и литературоведческий подходы дополняют друг друга и позволяют глубже изучить явление подтекста. Литературоведы анализируют словесно не выраженный, подразумеваемый смысл высказывания, учитывая контекст конкретного произведения и всего творчества автора. И тогда подтекст выступает как средство сатирического осмысления фактов, типизации, обобщения.

В лингвистическом плане акцент перемещается на языковую базу, и подтекст рассматривается как столкновение структур, в результате которого возникают дополнительные оттенки смысла, как передача информации, зашифрованной в потенциальных значениях синтаксических форм. Объединение этих двух направлений и применение методики декодирования поднимает изучение проблемы на новую ступень функционально-стилистического анализа.

Техника функционально-стилистического анализа направлена на выявление функций всех текстообразующих элементов. Не является исключением и подтекст – как категория текста, имеющая свое индивидуальное, зависящее от стилевого профиля текста, «лицо». Вглядеться в него необходимо, чтобы понять сам текст в задуманном автором повороте мыслей и взгляде на затронутую проблему.

Русские советские филологи, занимавшиеся проблемами текста, оставили в науке опыт своего прочтения текстов, расшифровки их в процессе чтения, и это следует бережно собрать как опыт отечественной школы развития законов стилистики декодирования, ставшей столь популярной в современных западных филологических школах.

Истоки декодирования текста прослеживаются в работах ученых 20-х годов. Это стилистические опыты комментирования с учетом жанрового своеобразия текстов Л. Щербы, В. Виноградова, Б. Ларина, хотя сам термин ими не был найден, и первенство здесь по заслугам принадлежит американскому

ученому [141] .

В статье академика Л. Щербы «Опыты лингвистического толкования стихотворений» [142] были заложены основы стилистики декодирования. Автор доказал перспективность изучения текста с позиций читателя и предложил новую методику чтения, объединяющую в своей основе лингвистический и литературоведческий анализы.

141

Riffaterre М. Stilistic. Function. Proceedings of ninth congress of linguists. – Cambridge, 1962.

142

Щерба Л. Опыты лингвистического толкования стихотворений // Русская речь. – Пг., 1923. – С. 13 – 57.

Особая роль в истории вопроса должна быть отведена работам Б. Ларина. Ведь почти за полвека до появления в европейском языкознании стилистики декодирования в его работах были высказаны идеи, предвосхитившие развитие этого нового направления.

Еще в 1923 г. была опубликована его статья «О разновидностях художественной речи (Семантические этюды)» [143] , в которой впервые художественная речь была выделена как объект эстетического исследования. Заявив об этом, Б. Ларин дал эстетическую квалификацию художественной речи, выяснил эстетические функции слов, пронаблюдал эстетические действия цельного высказывания, разработал оригинальную методику эстетического анализа художественной речи. «Поиск смыслового коэффициента художественной речи» [144] , – а именно так сформулировал ученый конкретную цель этой статьи, – увенчался блестящими выводами о глубине художественного текста, многоступенчатой системе комбинаторных приращений, которые могут быть выявлены и на уровне композиционного (текстового) анализа.

143

Русская речь. – Указ. изд. – С. 57 – 96.

144

Там же. – С. 86.

Воздействие литературы на читателя, как доказал исследователь, имеет языковую базу. Языковые средства в художественной среде приобретают особые эстетические свойства. Разработанные на этой основе рекомендации получили силу научного предвидения и предвосхитили идею о подтексте [145] , как сложном явлении, включенном в план общекомпозиционных связей и проявляющемся на различных языковых уровнях.

145

Ларин Б. Рассказ М. Шолохова «Судьба человека» (Опыт анализа формы) // Нева. 1959. №9. – С. 205.

Общепризнанны теперь и принципы стилистического анализа текста, главные из которых (по Б. Ларину) следующие:

– направленность изучения литературных видов речи на эстетические их свойства, как отличительные, так как именно они определяют систему применения языковых элементов в литературном творчестве;

– объектом стилистического анализа должен быть художественный текст. Только анализируя целостную систему, можно проследить взаимодействие элементов, их проявление в системе.

Семантические этюды Б. Ларина посвящены единой цели – в анализе формы полнее увидеть содержание. Выявляя семантически преобразующие функции отдельных элементов композиции (например, монологов в пьесе А. Чехова «Чайка») [146] , Б. Ларин по сути дела ведет функциональный анализ композиции. Он изучает манеру и мастерство классиков в историческом контексте эпохи и в контексте всего творчества данного автора. Утверждая новый метод комментирования текстов, Б. Ларин убежден в том, что, изучая манеру и мастерство классика, мы изучаем стиль его эпохи.

146

Ларин Б. «Чайка» Чехова (Стилистический этюд). Новаторство и традиции // Ларин Б. Эстетика слова и язык писателя. – Л., 1974. – С 17-18.