Сто дней до конца света

Mortarion40k

Она вонзила лезвие дедушкиного ножа мертвецу в висок, после чего схватила обмякшее тело за руку и быстро втащила его внутрь, тут же снова заперев дверь. Затащив ходячего на лифтовую площадку, Кларк присела рядом с ним на колени и занесла нож, но затем остановилась. Она попыталась представить, как это будет, чтобы хоть как-то себя подготовить. Затем перерезала ходячему горло, но буро-черная жижа не била из него, как кровь из живого человека, а просто слегка растеклась. Кларк, сдерживая рвотные позывы, макнула в нее свои пальцы, почувствовав, насколько та была гуще, чем обычная кровь. Чувство омерзения заиграло новыми красками. И все же девушка нашла в себе силы нанести кровь ходячего себе на лицо. Однако, этого было явно мало. Кларк решила, что чем раньше она с этим разберется, тем лучше, поэтому, не

церемонясь, разрезала одежду на животе мертвеца, а затем, морщась и постанывая от отвращения, вспорола ходячему живот. Вонь накатила новой волной, намекая девушке, что худшее было впереди, как будто та этого и так не понимала. Когда Кларк окунула руки в потроха, то ее желудок, наконец, не выдержал, и девушку стошнило. Как не странно, это принесло ей некоторое облегчение, теперь ее не так мутило. Вытащив руки наружу, Кларк начала слой за слоем наносить вязкую массу себе на одежду, сначала спереди, затем, как могла, покрыла ею спину. Вонь стала настолько концентрированной, что девушку едва не вырвало второй раз, но через какое-то время ее обоняние смирилось с происходящим, слегка притупив эту гамму запахов.

Не теряя времени, Кларк сразу направилась к двери, на этот раз широко распахнув ее, и с ужасом осознала, что ей предстояло дальше.

Ходячие были похожи на шевелящееся море. Их было так много, что на ближайших улицах она даже не видела хоть каких-нибудь просветов. Не важно, какое направление она выберет — все равно ей придется буквально проталкиваться через этот поток тел, и стоит тем почувствовать хоть какой-то подвох… Кларк живо представила, как ее разрывают на куски, а она не сможет даже убить себя, ведь там было слишком тесно, чтобы пошевелить рукой. А после, если от нее хоть что-то останется, она встанет и на этот раз продолжит путь без всяких подозрений, как полноценный член нового главенствующего вида на Земле. Она обратила глаза к хмурому небу и произнесла:

— Господи, помоги мне.

В такой ситуации стоило призвать себе на помощь всю удачу, которая только могла существовать во Вселенной. А затем она двинулась вперед. Медленно, не спеша, ковыляя, стараясь подражать их движениям. Ее трясло от страха так, как никогда раньше. На лбу сразу же появилась испарина, которая грозила смыть едва засохшие кровь и потроха ходячего, но окружившей ее толпе пока что это было невдомек. Они лишь циркулировали несколькими большими потоками, качаясь и постанывая. Места было так мало, что Кларк едва удавалось лавировать между своими соседями. Иногда какой-то ходячий на полном ходу задевал ее плечом, выбивая девушку из равновесия, после чего еще какое-то время смотрел на нее и недовольно ворчал, но большей агрессии не проявлял. Каждый раз, когда это происходило, Кларк понимала, что вот-вот сойдет с ума от страха. В какой-то момент один из ходячих, который шел, выставив вперед руки, коснулся спины Кларк, и его пальцы застряли в ее волосах. Поняв, что у них никак не получается расцепиться, ей захотелось просто закричать, рвануться вперед, начать брыкаться, лишь бы вырваться из этой хватки. Чудом Кларк удалось успокоить саму себя, после чего она, заведя руки за спину, начала не спеша распутывать волосы и, наконец, освободилась.

Теперь про себя она почти не замолкая повторяла, насколько это была тупая, дерьмовая затея. Но пути назад не было, оставалось лишь приспосабливаться к обстановке, надеясь, что когда-нибудь в этой толпе станет посвободнее, и она сможет выбраться.

На грани ей пришлось держаться несколько часов. Ходячие шли медленно, и не давали двигаться против потока. Кларк даже не понимала, куда они ее уводят, и боялась попросту заблудиться. Через какое-то время это перестало ее волновать. Усталость и жажда смешались со страхом, превратив ее в вялую, трясущуюся куклу. Когда она вдруг перестала чувствовать касания идущих рядом тел и поняла, что видит перед собой дорогу, то сначала даже не поверила своим глазам. Ходячих вокруг все еще было полно, но теперь можно было хотя бы выбирать себе место посвободнее, чтобы не бояться случайных столкновений. Идти стало спокойней, и Кларк позволила себе слегка ускориться. Солнце уже стояло в зените и, словно забыв, что на дворе был ноябрь, нещадно пекло покрытую кровью с ног до головы девушку.

Когда ходячие разбрелись по сторонам

еще сильнее, Кларк, наконец, разглядела названия улиц. Ни одно из них не показалось ей хоть немного знакомым. Похоже, мертвецы увлекли ее в южную или западную часть города, которые они особо тщательно не изучали. Пока солнце было высоко в небе, она точно не могла определить стороны света. Кларк поняла, что заблудилась и понятия не имеет, куда ей идти. От осознания этого факта, она почувствовала, как усталость навалилась на нее с полной силой. Ей захотелось присесть прямо тут, посреди улицы, и просто уснуть хотя бы на пару часов, но ноги сами понесли ее дальше… куда-то, лишь бы только не останавливаться. Сейчас ей так хотелось жить, что никакая боль и усталость не могли ее остановить. Нужно было сделать что-то еще, но мысли уже лихорадочно путались в ее голове, мешая рассуждать трезво. Обнажены были одни инстинкты, но пока они держали ее на ногах, Кларк позволяла им вести себя.

Она не знала, сколько точно прошла, прежде, чем услышала выстрелы. Кларк не ожидала услышать этот звук в мертвом городе, но, похоже, она была здесь не одна. Неужели кто-то из людей Тристана смог уцелеть? Или это были случайные путники, попавшие в ту же ловушку, что и они с Финном? В любом случае, этой встречи стоило избегать… да вот только Кларк уже не осознавала, где она находится и как далеко были стрелявшие. Пошатываясь, уронив голову на плечи, она просто смотрела себе под ноги, слушала стук своих шагов, иногда начиная считать их, но постоянна сбивалась после нескольких десятков. В чувство ее привели голоса:

— Осторожно! Вон там еще один!

— Вижу!

Она подняла голову и зажурилась от света, ударившего ей в глаза через волосы, что слиплись и упали ей на лицо. Впереди были две фигуры, вооруженные пистолетами. Когда один из них вскинул его и прицелился, Кларк выставила вперед одну руку, будто надеялась, что это ее защитит.

— Джексон, не стреляй! Стой!

Вторая фигура бросилась ей на встречу. Иссохшими губами Кларк прошептала:

— Я жива…

И упала в объятия матери.

— Боже мой, Кларк, — Эбби опустилась на колени вслед за дочерью, крепко прижимая ее к себе, а от ее слов, от одного звука ее голоса, на глаза Кларк навернулись слезы, — Я знала… я знала, что ты жива. Солнце мое, я здесь, милая…

— Я его убила, — давясь слезами и всхлипывая, просипела Кларк, — Я убила его, мам, — она больше не могла держать это в себе, слова и слезы полились из нее нескончаемым потоком, — Я не хотела, он сам меня попросил… я не могла бросить его… он попросил меня, он сам… а я…

— Я здесь, солнышко, — пыталась успокоить ее Эбби, — теперь все будет хорошо, верь мне. Теперь все будет хорошо.

***

Весь обратный путь Кларк провела на заднем сиденье, а Эбби не выпускала ее из своих объятий. Она все еще была вся в крови ходячего, но мать смогла вымыть ее лицо водой. Должно быть, от Кларк исходил жуткий смрад, но Эбби и Джексон делали вид, что не замечают этого.

К вечеру они добрались до гостиницы. Кларк заметила, что поблизости не было ходячих. Даже те, что раньше толпились у молла, куда-то разбрелись. Долина снова стала пустой, теперь по всей площади парковки были разбросаны только мертвые тела. С десяток лежал совсем рядом со входом в гостиницу. Для Кларк это стало своего рода знаком. Она твердо решила покинуть это место. На этом пустыре они могли бы только тихо ожидать свою смерть. За этим котлованом лежал целый мир, и в нем должны были остаться места куда более лучшие, чем это. Во всяком случае, Кларк на это надеялась, но давно ли ее надежды оправдывались?

— Странно, не помню его, — буркнул Джексон, пнув одного из лежавших у входа в гостиницу ходячих.

— Может, этот был мой, — безразлично ответила ему Эбби, — Мы давно не убирались.

Она обняла дочь за плечи и взяла под руку, помогая ей идти. Кларк успела немного отдохнуть во время поездки, но все же до сих пор чувствовала изнеможение, да и расшатанные после последних дней нервы мешали твердо стоять на ногах. Она с радостью принимала помощь. Одно то, что Кларк все еще могла почувствовать чьи-то любящие объятия, уже много значило. Какой глупой теперь она себя чувствовала из-за того, что ссорилась с матерью последние недели. Кто еще в этой жизни сможет подарить ей это тепло и заботу?