Сто дней, которые потрясли Галактику
Шрифт:
— Что ты себе позволяешь! — возмутилась она.
— А что, не так? Хорошо, по-другому. Считаешь, если стала его любовницей и геннообменником, так он всё тебе позволит и простит?.. Ох, Женька. Так ничему и не научилась. Погоди, покажет он ещё джаммью морду. Помяни моё слово.
Женя загрузилась. То же самое, но другими словами, говорил Рокен.
— Пойми ты, человек из прошлого. Если возникнет ситуация, когда ему придётся выбирать между тобой и своими джамранскими атрибутами, он выберет не тебя.
Женьке стало не по себе. Хотелось
— Поживём, увидим, — тихо ответила она. — А пока, будем думать. Что там с этими волнами?
— Давай покажу, — предложил англичанин.
Она кивнула.
— Пошли в диагностику.
Грегори настроил энцефалометр и вскоре получил два изображения мозговой деятельности — своей и Женькиной.
— Смотри. Тут спектральный анализ явно отличается. Теперь сюда… Амплитуды колебания разные. Частота… Видишь?.. Какие слабые и короткие тэта и альфа-волны на моей энцефалограмме…
Женя ничего толком не смыслила в этих показателях, но пытаясь вникнуть, находила подтверждения словам англичанина.
— Мы знаем источник вируса. Но что с этим знанием делать? — рассуждал Грегори. — Эти тексты ничем принципиально не отличаются от большинства.
— Но должен же быть антивирус.
Евгения взяла у Грегори электронный планшет и пробежала глазами по строчкам… Ерунда какая-то. Неужели всё дело в этих словах, фразах и даже знаках препинания. В голову лезла всякая чушь. Белиберда о магах, читающих заклинания наоборот… Женька прочитала задом наперёд верхнее предложение и захихикала.
— Ты чего? — спросил Грегори.
— Да так… Такая фигня получается.
Она принялась нарочито громко, дурачась, читать слова в обратном порядке… А Грегори, затаив дыхание, соображал, в какую сторону у неё крыша поехала и далеко ли.
— Шла бы ты спать…
«Наше сознание есть суть перевёрнутого континуума, отраженного в пространстве»… — отчетливо произнёс чей-то голос в Женькиной голове. Она запнулась и умолкла.
«Ну, здравствуй, белая горячка!»
— Женя, ты чего?! — тряс её Грегори.
— А…
— Ты уже минуту сидишь вот так и таращишься в пустоту.
— Всё. Пить надо меньше. Держи, — она сунула ему планшет и отправилась спать.
На следующее утро Евгения окончательно утвердилась в сволочизме Зандена и навестила Рокена, без Грегори. А то будет ныть да причитать, взывать к благоразумию. Чего к нему взывать? Когда раздавали благоразумие, Женька толкалась в очереди за сумасбродством. Пункты раздачи перепутала. Бывает…
Рокен с ходу заявил, что соскучился и предложил сок. От сока Женя отказалась, предполагая, что за этим последует коварное соблазнение. Хотя у Рокена и так не было недостатка в женщинах. Например, продавщица-линдри из модного бутика. Или Зеларен, жаждущая обмениваться с ним генами долго и страстно. Даже прилетала за этим на станцию пару раз.
— Я по делу, — солидно заявила Женька, прервав настойчивые лобзания. — Как к лучшему другу.
— Слушаю, — ответил Рокен и
— Балбес! Я ему о джаммах, а он…
— Говори, — резко посерьёзнел Рокен.
Женя в двух словах изложила проблему и план с проявителем.
— Вообще-то, англичанин прав, — с расстановкой заметил Рокен.
— И ты туда же!? — огорчилась Евгения.
— Занден — порядочная сволочь. Даже по меркам джамрану.
— Откуда ты знаешь?
— Кто не знает Зандена?
— А вдруг это другой Занден, его тёзка?
Рокен удивлённо спросил:
— Что значит «тёзка»?
— Человек с таким же именем, как у тебя.
— У нас одинаковых нет, — покачал головой Рокен.
— Совсем не повторяются? И совпадений не бывает?
— Имена повторяются лишь каждую тысячу лет.
— Как так?
— Запросто. Они возвращаются.
— Это же миллионы комбинаций!
— В джамранском языке более сотни звуков и около двухсот букв.
Женька даже не нашлась, что ответить.
— Это тот самый Занден, а репутация Зандена в два раза больше его персоны Короче, сволочь редкостная.
— Угораздило же Талеха дружить с ним.
Рокен нахмурился.
— Занден не друг Талеху. Он его соперник.
Женька что-то такое читала, но с земной колокольни…
— В каком смысле, соперник?
— В прямом. Как элемент джамранской культуры. Соперничество распространено у мужчин. Обычно, соперник появляется в интернате. Это поощряется наставниками и рассматривается как стимул к развитию и совершенствованию. Соперники находят друг друга, бросают вызов и соревнуются. Всю жизнь.
— А у тебя есть соперник?
— Был, — хмуро отозвался Рокен.
— Он что, умер?
— Нет. С тех пор как я на поруках, он нашёл себе нового…
— Сочувствую.
Парень рассмеялся.
— Шутишь! Да я вздохнул свободно, когда этот приставала отвалил! Мне не нужны соперники.
«Вот как? Среди джамрану бывают и бунтари»… Женя вспомнила слова Талеха.
— А ты случайно не был непокорным джамрану?
— Всегда! — Рокен блеснул глазами и предпочёл на эту тему не распространяться. — Вернёмся к Зандену. Лично я с ним сталкивался один раз, зато много слышал. Знаю, что Занден норовит испортить жизнь Талеху, а получается наоборот. Рассказывали, Занден тоже участвовал в конкурсе за Ролдон-2… И теперь вернулся… Интересно.
— Интересно ему! А Грегори сам не свой.
— Мне сложно понять его чувства, но я не прочь досадить Зандену.
— Тебе он тоже насолил? — догадалась Женька.
Рокен замялся.
— Да говори уж.
— Занден был одним из судейских в трибунале, когда меня судили…
— Продолжай.
— Именно он требовал патоген и всё остальное по полной. Меня спасло вмешательство командора. Возможно, он и сделал это из духа соперничества, но я всё равно ему благодарен.
— Так ты согласен помочь?