Сто фактов обо мне
Шрифт:
Однажды я пригласил одну тетку на свидание. У нее не было ни одной фотки, она скрывала свое лицо от интернет-сообщества, зато каждую неделю меняла на аве цветы. То ромашкой прикинется, то розовым лотосом. Короче, я написал ей, что хочу с ней встретиться. Она согласилась не сразу, потом спросила: «Как я вас найду, если приду в парк?» Я ей ответил, что у меня усы черного цвета и синие, морские глаза. И в свою очередь тоже спросил: «А вы как выглядите?» Она: «Я буду в лиловой шляпке».
Она пришла, толстая такая, крашеные рыжие волосы, нос картошкой, села на скамейку около фонтана и все
Не знаю, как это объяснить, но мне кажется, что те тетки, которые ищут в Интернете, с кем бы потрепаться и излить душу, – дуры и лживые насквозь.
30. У МЕНЯ ЕСТЬ ДРУГ ПОДГОРБУНСКИЙ. ОН НИКОГДА НЕ ЛЕЗЕТ В ДУШУ
Надо рассказать про Подгорбунского. Он того достоин. Вот один из примеров нашего общения.
Как-то физрук Иван Вадимович в конце урока объявил нашему классу:
– Кто хочет в байдарочный поход в начале мая, принесите заявление от родителей, что они не возражают.
Я лично давно мечтал о байдарочном походе. Уже сто раз представлял: река, лодка, скорость, километры за спиной, привалы, костры… Я несколько раз ел еду с костра (отец любит жарить шашлыки на даче) – это очень вкусно!
Короче, после уроков я пошел к Димке Подгорбунскому.
Мы с Подгорбунским общаемся с первого класса, учились вместе в пятисотой школе, потом меня перевели в лицей № 1648, но я с Подгорбунским связи не теряю. Он – очень нужный человек.
У Подгорбунского есть мечта – работать в особых структурах, где он будет разрабатывать секретные шифры, читать чужие секретные послания, если что, ездить по миру на ответственные задания с риском для жизни. В общем, Подгорбунский спит и видит себя разведчиком.
Подгорбунский был дома и что-то размножал на принте.
– Ты чего? – кивнул я на работающий принтер. – Листовки в стан врага?
Подгорбунский заржал:
– Какие листовки, Маркел! Это я у одной взял пропуск… ходит в Школу юного психолога при университете. Вот размножаю, всем желающим даю – пятьдесят рэ. Давай присоединяйся, университет – твой!
Я плюхнулся в кресло, с удивлением взглянул на Подгорбунского:
– Я чо, идиот?! В лицее полдня оттрубить, а потом в университет, к этим юным психологам тащиться?
Подгорбунский посмотрел на меня снисходительно:
– Маркел, ты всегда был идиотом! Знаешь, у них в университете пирожки и пиццу на каждом сантиметре продают. А потом, это же супер: ты приходишь в закрытое заведение, раз! – пропуск охране в зубы, а они – два! – тебя пропускают без звука! Делай в здании потом что хочешь, хоть в туалет иди, хоть пирожки жри!
Подгорбунский порылся на своем захламленном столе и показал мне новенькое удостоверение. Там было написано, что в Школе юного психолога учится слушатель Алексей Сергеев. Рядом с именем и фамилией была приклеена фотка Подгорбунского.
– С какого ты стал Алексеем
– Маркел, ты совсем, что ли? Для конспирации! Все равно никто ни во что не вникает!.. Давай соглашайся, неси фотку, пятьдесять рэ, и ты… Максим Поликарпов!
Я вернул липовый пропуск Подгорбунскому и сказал:
– Слушай, бро, я к тебе по делу. Накорябай одно заявление.
– Какое?
– У нас в лицее на мази байдарочный поход, а физрук, Вадимыч, срочно просит заявление от родичей, что они не против.
– Маркел, я-то при чем? Двигай к родичам, – резонно заметил Подгорбунский.
– Мои то на работе, то по делам… Я их только по ночам вижу… А если сплю – это чаще – не вижу совсем. Сечешь?
Подгорбунский выключил принтер, взял новенькие фальшивые пропуска, быстро пересчитал, пробормотал:
– Одиннадцать… Не хило… – Потом посмотрел на меня и сказал: – Ладно. Стольник.
Я мысленно прикинул: заявление того стоит, потом срочность, то да сё и ответил:
– По рукам.
Через десять минут мы сочинили заявление следующего содержания: «Я, Светлана Алексеевна Маркелова, мать Валерия Маркелова, ученика 10-го класса «А» лицея № 1648, не возражаю против того, что мой сын поплывет в байдарочный поход». Число, подпись «Маркелова» с закорючкой на последней букве «а».
Подгорбунский отдал мне бумагу, я ему сунул стольник (у меня в заначке всегда пара соток), и мы расстались, как братья. Подгорбунский на прощание сказал:
– Заходи, Маркел, если что. Или просто так заходи.
Вот так мы частенько общаемся с Подгорбунским.
31. Я СООБЩИЛ ПОДГОРБУНСКОМУ ПРО 100 ФАКТОВ
В очередную встречу Подгорбунский спросил меня, не знаком ли я с девушкой-няшкой? Чтобы ее пригласить в кино, потусить в кафе, чтобы она была норм, а не какая-нибудь шлюха. Короче, Подгорбунский созрел для отношений.
Я сказал Подгорбунскому:
– У меня в друзьях есть одна. Собирает по сто фактов с народа.
– И чо? – спросил Подгорбунский.
– Прикинь, ей можно написать про себя, познакомиться. Она вполне няшка.
Подгорбунский подсуетился. Он в тот же вечер начал про себя сочинять, но какие-то срочные дела отвлекли его от самоанализа. Правда, он все равно отправил собирательнице откровений плоды своего труда. А она не замедлила их поместить на своей странице. Вот результат мозговой атаки Подгорбунского.
1. Я мальчик.
2. В моем полном имени 7 букв – это счастливое число.
3. У меня 60 родинок.
4. 24 шрама.
5. Я человек.
6. На данный момент мне 16.
7. День рождения в июле.
8. Хожу в театральную студию.
9. Занимаюсь спортом.
10. Курю.
11. Нет девушки.
12. Перешел в 10-й класс.
13. Этот номер факта соответствует номеру пятницы, когда нечисть вылезает.
14. Я христианин.
15. У меня умирали родные и близкие.