Сто глупых идей
Шрифт:
Никаких надписей кроме моего имени на конверте не стояло. Вскрыв его, я не сразу смог прочитать то, что было написано в записке. Всё перед глазами поплыло от нервного перенапряжения и словно отодвинулось от меня, потеряв связь с действительностью. Мне казалось, что это сон, странный сон...
– Эрнесто? – испуганно коснулась моей руки Полина.
– Сейчас... – попытавшись собраться с мыслями, приобнял я девушку, - сейчас разберусь...
Развернув записку, я уставился в лист бумаги и когда прочел - весь похолодел. Но больше всего я не понимал, что мне теперь делать: отдать ее
«Усвой урок. Нельзя кусать руку, которая тебя кормит»
Нет, полиция тут не поможет, а только еще больше всё запутает. И я пойду на допрос уже в качестве подозреваемого, так как согласно записке имею прямое отношение к некоему уроку, а значит, и к преступлению. Хитро, ничего не скажешь, расчет именно на то, что я не стану подставлять свою шею, не отдам записку полиции. С другой стороны, если письмо пришло не официально, а частным образом, если его не регистрировали, то это будут только свидетельские показания управляющего, мол, положил кто-то на стойку... Его тоже потащат на допрос. Нехорошо подставлять мужика, честно служившего тут с самого открытия отеля. Нужно добраться до записей с камер наблюдения первым, до того, как полиция изымет их, и посмотреть, кто принес письмо.
Только я собрался бежать в кабинет к начальнику собственной безопасности моего отеля, как заметил полицейского. Он - весь такой нахмуренный - направлялся ко мне бодрым, решительным шагом, и я изо всех сил попытался состроить нейтральную физиономию.
– Эрнесто Вивьеро?
– Да, это я.
– Капитан Рутиниш, - представился он.
– Я веду расследование. Мне бы хотелось побеседовать с вами наедине.
– Разумеется, пройдемте ко мне в кабинет, - пригласил я и, ободряюще подмигнув Полине, пошел по направлению к лифту.
Мы в полном безмолвии проехались в лифте, затем прошли по коридору и не успел я закрыть двери кабинета, как на меня полился едва сдерживаемый негатив. Следователь нервно дернул усами, с неприязнью оглядел роскошную обстановку и тут же принялся сыпать вопросами, бурча себе под нос на чешском оскорбительные замечания в мой адрес и отмечая что-то в своем планшете. Свое алиби мне не пришлось долго подтверждать, как и Полинино, а вот на моё пожелание увидеть труп я получил неожиданный и категоричный отказ.
– Не понял... – опешил я. – Вы ничего не путаете, капитан? Этот отель принадлежит мне.
– Можете на время выпасть из своих меценатских фантазий и окунуться в реальность. Теперь ваш отель принадлежит правосудию.
– Я, как хозяин помещений, имею полное право на информацию, а вы ничего не говорите. Возможно, я даже смог бы поспособствовать следствию.
– Вы и так поспособствуете, особенно если мы вас доставим в участок.
– Что за угрозы? Ваше непотребное поведение, ваши оскорбления на чешском, вся эта таинственность с неизвестным трупом Инги дает мне повод подать заявление о нарушении моих прав и ваших обязанностей.
– А что вас конкретно интересует? – прищурился полицейский, и тут интуитивная догадка неприятно резанула мне сердце. Я даже не смог скрыть резкий тон, когда спросил:
– Где находился труп? Кто его обнаружил
– Нет, не огнестрельное, и она не выпадала из окна. А остальное... Я не обязан ставить вас в известность прямо сейчас, когда не все факты выяснены, когда еще не все свидетели допрошены...
– поплыл в ответах полицейский, и моя многолетняя практика почуяла уязвимость противника, поставила холку дыбом и взяла курс на уничтожение, полностью поменяв роли...
Спустя пять минут мы вышли из кабинета и разошлись в диаметральных направлениях. Вернувшись в холл на первом этаже, я заметил заплаканное лицо миссис Льюис – это наша экономка – почтенная дама преклонного возраста, благодаря которой весь отель содержится в идеальном порядке и в полной комплектации.
– Дженнетт, - подойдя к ней, приобнял я женщину, - успокойтесь. Всякое бывает в жизни. Не берите так близко к сердцу.
– Я так испугалась, Эрнесто! – прошептала она, смотря на меня во все глаза. – Когда они выносили труп...
– Труп был закрыт простыней?
– Да, но это так ужасно... я впервые сталкиваюсь со смертью, а чем старше становишься, тем страшнее, сами понимаете...
– Судя по силуэту, это было мужское или женское тело, худое или не очень?
– Что? – удивилась экономка, на минуту застыв с разинутым ртом.
– Вы видели труп или нет?
– Ну, конечно, видела, - уже не совсем уверенно закивала головой миссис Льюис, - под простыней было чье-то тело...
– А с чего вы взяли, что это было именно тело?
– Ну как же?.. – развела руками Дженнетт.
– А где обнаружили?
– Да вроде Инга прошла к себе, после того, как покинула номер вашей гостьи, с которой вы только что прибыли.
– Инга была у Полины? – насторожился я.
– Да, коридорный видел, как она выскочила из ее номера, держась за затылок, и, покачиваясь, пошла в направлении своего номера. Похоже, она была сильно расстроена. Возможно, девушки повздорили.
Всё внутри меня похолодело, но я постарался сделать вид, будто эта новость совсем не интересует меня и перевел разговор в иное русло:
– Так вам известно, где точно был обнаружен труп или нет?
– Нет... кто-то из коридорных...
– Понятно, - отмахнулся я, так как следователь всё-таки сообщил, что тело было найдено в апартаментах Инги, но кем конкретно я так и не смог выяснить, так как капитан Рутиниш и сам пока не владел точной информацией. Полиция собиралась изъять все записи с камер у моей службы безопасности, которая, к слову, пребывала в самом подавленном состоянии, особенно начальник всей охраны, и я всерьез опасался за здоровье мужика: на нем лица не было от переживаний.