Сто лет безналом
Шрифт:
— Ну и? — заинтересованно протянул Зевс.
— И все тут же закончилось!
— Но тебя не было минут десять, — продолжал наседать бывший вседержитель. — Где ты был все это время?
— Не знаю, — пожал плечами Гермес. — Для меня не существовало этих десяти минут…
— Постой! — Зевс подскочил со своего места. — Уж не хочешь ли ты сказать,
— Очень на это похоже, — признался Гермес.
— Ты знаешь, что это значит? — потрясенно воскликнул Зевс.
— И что же? — поигрывая посохом, спросил Гермес.
— А то, — наставительно сказал Зевс, — что одна из утраченных способностей кадуцея — власть над временем! Вспомни прозвище своего деда — Кроноса.
— Повелитель времени?
— Правильно, сынок! — воскликнул Зевс. — При помощи кадуцея он мог творить со временем все, что взбредет ему в голову. Даже его имя стало нарицательным: Кронос — неумолимое время. Заполучив кадуцей, я так и не смог запустить его в этом режиме.
— Я тоже, — согласился Гермес.
— А все оказалось проще пареной репы! — Таранов вновь оседлал своего любимого конька. — Энергия! Кадуцею просто нужна была прорва энергии, которой у вас к тому времени не было. А мой генератор сумел подзарядить кадуцей, чтобы он заработал в режиме изменения временного континуума. Это подтверждает твое перемещение во времени… В будущее… Постойте, а назад он работает? Если возможно перемещение в прошлое, то…
— Ты чего это удумал? — раздался скрипучий голос старого волшебника.
— А вы не понимаете? — взорвался Таранов. — Вернувшись в прошлое, можно избежать тех ошибок, которые каждый из нас умудрился сделать! Можно исправить… Переиграть заново… Можно восстановить тот мир… Можно… — Таранов задохнулся от возбуждения. — Неужели никто из вас не хочет сделать это? Кадуцей — это же инструмент, с помощью которого можно лепить реальности, как из куска податливой глины!
— Как бы не слепить нечто более ужасное! — вновь ядовито
— По моему хуже некуда! — возразил колдуну Таранов.
Генерал, прокашлявшись, поднял руку, призывая к вниманию:
— Я в ваших делах не очень-то… Но если есть шанс вернуться к прежнему образу жизни… То я готов отдать ради этого свою… Не задумываясь ни на секунду!
Он замолчал, пытливо вглядываясь в лица людей, волшебников и магов, от которых в данный момент зависело все. Все, в прямом смысле этого слова.
— Ну? Решайтесь! — призывал Дмитрий. — Хуже не будет!
— Никто не знает возможностей кадуцея! Насколько глубоко в прошлое мы сможем проникнуть? — не унимался Мерлин.
— Так проверим это! — воодушевленно воскликнул Таранов.
— А что, я — за! — поддержал изобретателя Гермес. — Это приключение обещает быть интересным!
— Ты всегда был авантюристом, сынок, — ласково пожурил Гермеса Зевс. — Я с тобой!
— Тартар плачет по вашей семейке! — выругался Мерлин. — Вы без пригляда такого наворотите…
— Хочешь сказать — ты в деле? — проревел Зевс.
— Да, — недовольно буркнул старец, насупив кустистые брови. — Только захватим с собой Вивиан.
— Само собой! — заверил его Зевс.
— Итак, — подвел итог Таранов, — все согласны рискнуть!
— Тогда поднимем кубки за успех этой рискованной операции! — двинул тост молчавший до сей поры Сотников.
Когда все наполнили фужеры, Таранов добавил:
— И дай нам бог, не облажаться на этот раз!
Когда фужеры опустели, со своего места поднялся Гермес.
— Держитесь! — сказал он, вытягивая вперед руку с зажатым в ней кадуцеем.
Когда семь рук ухватилось за древний артефакт, ветреный сын Зевса улыбнулся и произнес:
— Поехали.
Пылающее изумрудное солнце вспыхнуло нестерпимым светом, раздулось до размеров вселенной, растворив в себе тщедушные фигурки людей.