Сто оттенков страсти
Шрифт:
«Терпеть не могу женские слезы!»
— В нашей стране тысячи детей-сирот, каждому из них нужна мать. Ищите ребенка, который вам может стать родным, но не наступайте на горло своей совести. Лучше, когда с совестью ты находишься в ладу, даже дышать легче.
Я это тоже понял недавно, когда в мою жизнь ворвалась Фиалка и поставила все с ног на голову. Тогда я не хотел знакомиться с Лизой, не думал, что смогу привязаться к сестренке и даже ее полюбить. А теперь, забирая их в Москву, я чувствую,
Ольга будто меня не слышала.
— Вы?.. Вы?.. — сейчас женщина переживала за мужа, ей хотелось убедиться, что он в безопасности.
— Если вы не станете настаивать на удочерении Лизы, я не буду звонить в Москву и требовать нового расследования. Подумайте.
Оставив их у крыльца, я направился внутрь здания.
— Роман Георгиевич, я бы не отдала Лизу Карауловым, — принялась меня уверять директор, как только я переступил порог кабинета. — Я уже хотела звонить вам, но тут Лизонька пропала, так перепугалась, что все вылетело из головы.
— Вы вообще не должны были допускать подобной ситуации!
— Я, как только услышала, зачем они пришли, сразу же набрала Ирине Алексеевне. Она обещала позвонить в министерство и попросить министра поставить это дело на личный контроль. Они с ней старые подруги. Лизу бы Карауловы не получили!
— А то, что малышка испугалась, оцарапала колени и руки, это тоже министр должен контролировать?! — я до сих пор не пришел в себя от выкрутасов маленькой партизанки, а спросить за это было с кого.
— Тут наша вина, не уследили. Извините. Медсестра все царапины уже обработала, мы ее переодели. Чуть позже с Лизонькой обязательно позанимается психолог. — руки женщины постоянно находились в движении. Испытывая сильное волнение, она не контролировала жестикуляцию.
— Мария Игоревна, в ваших интересах, чтобы ничего подобного больше не повторилось, — и сейчас это была угроза, которая повисла на какое-то время в воздухе.
— Я вас поняла, — произнесла она. Сложив руки перед собой, женщина сидела и ждала, что еще я добавлю.
— Сейчас сюда подъедет начальник органов опеки и попечительства, я вас попрошу оставить нас наедине.
— Хорошо. Я пока схожу, проведаю Лизу, — поднялась она из-за стола.
Пока ждал Звягинцева, через интернет заказал билет на самолет. Надеюсь, до четырех вечера успею закрыть все вопросы и вылететь в Москву.
Приблизительно через полчаса в кабинет вошел плотный мужчина невысокого роста. Очки держались у него на самом кончике носа, а смотрел он поверх их.
— Здравствуйте, — потянул он мне руку. — Вы Роман Георгиевич? Я не ошибся?
— Нет, Павел Сергеевич, не ошиблись. — начальник органов опеки вел себя вежливо и даже старался
— Мне сейчас звонили из министерства, требуют объяснений, а я даже не в курсе, что у Никитиной Елизаветы, оказывается, есть состоятельные родственники, готовые ее удочерить, — заняв место Марины Игоревны, он правдоподобно разыгрывал удивление. Теперь понятно, откуда этот вежливый тон. — Ну почему вы не пришли сразу ко мне?
— Я и не предполагал, что оформлением документов на опеку занимается непосредственно начальник. — такого ответа Звягинцев не ожидал. Втащив из кармана платок, он вытер со лба испарину и пояснил:
— Жарко сегодня.
— Да, начало июня, плюс восемнадцать. — о том, что я иронизирую, он мог только догадываться, внешне это никак не выражалось.
— Чтобы загладить свою вину перед вами, мы постараемся оформить все документы в течение недели. Я лично возьму это дело под свой контроль.
Я думал, моего согласия, выраженного кивком, достаточно, но Звягинцев чего-то от меня ждал, а я никак не мог понять, что ему надо.
— Чего вы хотите? — устав играть в гляделки, напрямую спросил.
— Не звоните больше в министерство. Если возникнет заминка с оформлением бумаг, я тут же все решу, вот вам мой номер телефона, — протянул он визитку.
Его заместитель — Ирина Алексеевна, грамотно отрабатывает свои деньги, к ней нет никаких претензий, а этому товарищу необязательно знать, кто за всем этим стоит.
— Хорошо. Лиза пережила сегодня сильный стресс, думаю, ей будет полезно провести несколько дней в кругу семьи, вы как считаете? — ответ мог быть в данном случае только один.
— Да, ребенку лучше побыть с любящими его людьми. Я сейчас распоряжусь. Извините, Роман Георгиевич, но мне пора бежать. — оглянувшись пару раз, он наконец-то покинул кабинет.
Почти тут же вернулась Марина Игоревна.
— Павел Сергеевич оставил распоряжение, чтобы Лизу отпустили до понедельника, — впервые за несколько часов я улыбнулся. Фиалка обрадуется такому сюрпризу. — А к концу следующей недели, думаю, вы сможете навсегда забрать отсюда девочку.
— Спасибо.
— Это наша работа. — заняв свое место в кресле, она спросила: — Роман Георгиевич, может, чай, кофе или что-нибудь покрепче?
— Нет, не хочется. Спасибо.
— А я, пожалуй, выпью глоточек… кофе, — поправила она себя. — Ваша Лиза мне рассказала, где она пряталась… А если бы она упала?.. Меня бы посадили.
Марина Игоревна от шока даже не замечала, что делает. Качая головой, она достала бутылку коньяка и налила себе в рюмку ровно один глоток. Выпив, спрятала все на место.