Сто затей двух друзей. Приятели-изобрететели
Шрифт:
Тайна — та же сеть: ниточка порвется, вся расползется.
Поговорка
У нашего Пуговкина была отличная привычка. Когда ему что-то становилось неясно, непонятно, то он тут же старался заглянуть в энциклопедию. Однако на этот раз в читальне Витьке не повезло.
— Понимаешь, гидропоника имеет широчайшие, изумительнейшие возможности. У нее необъятное будущее и на земле и в космосе…
Пуговкин не стал унывать. Он решил сам, как говорят, пораскинуть мозгами. Ведь всем известно, что «гидро» — это вода, отсюда и пошли слова: гидростанция, гидромеханизация… Итак, половина слова выяснена. Ну, а как понимать — «понику»? Оказалось, что эту «понику» тоже легко раскусить. Вероятно, сообразил Витька, «поника» от слова — «пони»… Лошадки есть такие маленькие, на них малышей катают в зоопарке.
Но, усомнился тут же Пуговкин, а могут ли быть водяные пони?
О том, как Витька неожиданно открыл тайну гидропоники и стал ее ярым сторонником, стоит рассказать поподробнее.
Все началось с Ромашкина.
В середине января на большой перемене он стал поочередно подходить к своим друзьям мальчишкам с видом заговорщика и шептать:
— После уроков сбор у нас в классе. Пароль: «Только ребята». Девчонкам ни полслова, секрет! Ясно?
Все, вероятно, заметили, как трудно долго сохранить секреты в школе. Не пройдет порой и двух часов, как любая тайна становится достоянием всех. Однако на этот раз даже самые дотошные девчонки ничего не узнали.
Когда мальчишки остались одни и расселись по партам, Мишка заложил руки за спину и произнес:
— Я пригласил вас, господа, с тем чтобы сообщить вам пренеприятное известие: к нам едет ревизор!
Ребята невольно рассмеялись. Сценка нечаянно вышла точь-в-точь как у Гоголя.
— Через полтора месяца, — продолжал Мишка, — он начнет придирчиво проверять наше отношение к мамам, к бабушкам, к сестрам, к учительницам, к девчонкам… Короче, к тем, кого сейчас нет тут с нами… Разумеется, к ним всегда надо относиться хорошо, но в этот день…
— А я знаю, какой это ревизор! — догадался Сергей. — Это день Восьмого марта!
— Правильно! Может, ты заодно подскажешь, кому какие дать подарки? Молчишь… Тогда скажу я. Давайте нашим школьницам подарим бусы.
— А где их достать?
Сделать самим? Но ведь нужны сотни, что сотни — тысячи бусинок для таких бус? — послышались недоуменные вопросы.
— Не волнуйтесь. Такие бусы, вернее, бусинки растут у нас в лесу, — спокойно ответил Ромашкин.
— Помню! Помню! — воскликнул Пуговкин. — Я не раз в Артеке видел, как ты собирал шишечки от кипарисов. И когда мы вернулись, ты смастерил
— О том и речь, — признался Ромашкин, слегка покраснев от смущения. — Только мы обойдемся без кипарисных шишек. У нас на деревьях своих хватает.
— Ха! Ха! — засмеялся Витька. — Представляю, как наши девчата станут носить сосновые да еловые бусы. В тепле эти шишки распушатся и будут каждая величиной с добрый огурец. Пожалуй, за такое подношение сам в шишках ходить будешь. Ха, ха!
Но Ромашкин Витькиного зубоскальства ничуть не испугался. Он и сам был любитель шуток-прибауток.
— Смейся, друг! Смейся! Для таких смехачей, как ты, я прихватил с собой лесное ожерелье…
И Михаил вынул из портфеля пухлый конвертик.
— Наверное, все вы заметили, что теперь в ходу бусы из самых простейших материалов — дерева, ракушек, орехов, камешков. Мои бусы не отстают от моды.
Тут он поднял над собой изящную гирлянду из круглых серебристых шариков.
— А ну, покажи! — И будущий подарок пошел по рукам.
— Красиво! Подходяще! Где же раздобыть такие бусы? — слышались голоса.
— Я ж сказал — в лесу. Это шишечки ольхи. На зиму они не опадают.
— А учительниц, и мам, и бабушек мы тоже увешаем ольховыми бусами? — не унимался Витька.
— Нет, для них мы приготовим вазы с цветами. Если на бутылку надеть красивый бумажный цилиндр, то она превратится в вазу. В вазах будут стоять живые цветы. Их достанет за свои насмешки Пуговкин.
— А где их зимой нарвать? Я не волшебник, чтоб из-под снега в мороз достать цветы…
— Недели за две до Восьмого марта, — сказал Ромашкин, — придется съездить куда-нибудь в дальний совхоз, где есть вишневые сады. Найдешь там агроном, а и попросишь разрешения срезать несколько вишневых веточек. А резать будешь острым ножом, наискосок. Если ветки ломать или кромсать ножницами, то трубочки, которыми растение пьет воду, будут сдавлены. Дома поставишь вишневые прутья в воду. А воду из водопровода налей заранее, примерно за неделю, в эмалированный таз или в стеклянную банку, чтоб из нее улетучился хлор, и меняй ее почаще. Вот так ты и получишь букеты живых цветов. Если не найдешь вишни, согласись на черемуху. Она тоже хорошо цветет.
— А вдруг они не зацветут?
— Не цвести эти ветки не могут. Только в комнате должен быть чистый воздух. Даже табачный дым их погубит.
— А вдруг лепестки тут же опадут?
— Не волнуйся! Цветы продержатся полторы-две недели.
— А я знаю, — произнес до этого молчавший Грачев, — как зимой достать цветы не с дерева, а из-под снега. И ждать не надо, пока они распустятся. Нарви и ставь в воду. Небось никто из вас ни ярутку, ни пастушью сумку никогда и не видел. Ярутка цветет поздней осенью. Ее и снегом завалит, а она как ни в чем не бывало продолжает цвести. Ее можно седьмого марта откопать и подарить кому задумал.