Стоит ли любить вампира?
Шрифт:
Часть 23.
Там нас в коридоре встретила Джуллс, отсалютовавшая телефоном. Она лежала у стены, задрав на неё ноги и разведя их в поперечный шпагат - растягивалась. Её влажные волосы лежали на диванной подушке, подложенной под голову. Тони тут же бросился к ней и лёг поперёк живота, вызвав у сестры сдавленный вздох.
– Как погуляли? – Спросила я, разуваясь, - Тони, обувь.
– Давай, вставай, ты тяжёлый.
С унылым видом Тони встал и поплёлся к выходу и там, сев на попу, начал стягивать свои ботиночки, потом снова подошёл к сестре и, повторив за ней, разлёгся на полу с ногами на
Я прошла на кухню, выкладывая из тканевой сумки продукты в холодильник.
– Да нормально сходили… ничего ценного не нашли, так пару железяк откопали, сдали на металлолом. Поели мороженое и по домам. Как обычно. Джейк звонил?
– Ага, сказал после обеда будет.
– Правда? Круто…
Я улыбнулась, слыша восхищённые нотки в её голосе. Эти двое опять запрутся в своей комнате и будут до утра болтать, рассказывая друг другу обо всём на свете.
Ммм… салат. Я оторвала листик креп-салата и, сполоснув его под краном, с упоением начала им хрустеть, вычёркивая из настенного планшета продукты, которые уже куплены. Потом зашла на сайт нашей больницы и записала Джона на следующий понедельник к стоматологу на консультацию.
– Джуллс, - позвала я дочь с кухни.
– Ммм.
– Тебя к стоматологу записать? Я Джона записываю на понедельник следующий, хочешь с ним сходить?
Сначала из коридора была тишина, потом в проёме коридора появились оба, и она, и Тони у неё на руках, она усадила его на стол, вручив яблоко из корзинки, а сама подошла ко мне, заглядывая через плечо. Она была лохмата и ужасно мила, мне сразу же захотелось её обнять как в детстве.
– Я б сходила на ультразвуковую чистку, давно её не делала.
– Да, - я оторвала ещё один листик салата и под её сомнительный взгляд, захрустела им, - я запифу тебя тогда тофе.
– Мам, какой месяц? – Вдруг лукаво уточнила у меня дочь, уперев руки в боки и улыбаясь во все свои двадцать восемь очаровательно ровных зубов.
– Не понимаю о чём ты, - я улыбнулась ей в ответ.
– Ага, ну конечно, ты ешь салатные листья, ты в курсе?
– И что в этом такого? – Смутилась я, разглядывая объект разговора в своих руках, - Они вкусные…
– Мам, ты ненавидишь их, а ешь только в одном единственном случае. В последние разы из этих самых случаев вылупился Джон и Энтони.
– На её лице засияла самая коварная улыбка из всех мною виденных, когда она так делала, её курносый носик морщился от удовольствия. Впрочем, она была права… Так оно и было.
– Ну хорошо, мистер Шерлок Холмс, - сдалась я, копируя интонации Рэймонда, - ты меня раскусила.
– Сколько? – Повизгивая, Джульетт повисла на мне, радостно обнимая, в ушах зазвенело.
– Два месяца.
– И ты молчала? – Её возмущению не было предела, - Ну мне то могла сказать по секрету.
– Прости.
– А папа знает?
– Только утром сказала.
– Наверное, был рад безумно. – Причмокнула Джуллс, помогая Тони слезть со стола, весь наш разговор он подгрызал яблоко, прослушав все, и занятый тем, чтобы накормить этим самым яблоком свою игрушку.
– Вдвойне я бы сказала, - ответила дочери я, с превеликим удовольствием наблюдая её вытянувшееся лицо.
– Серьёзно? Двое? Афигеть… – Она замерла на секунду, переваривая эту информацию, а потом снова запищала, вися на моей шее и целуя меня в щеки.
– Поздравляю!
– Сестрички.
– Ну вообще афигеть… Ну наконец-то, - Джульетт закатила от счастья глаза и подпрыгнула, крича «Йес!».
– Джейк будет в восторге. Чур, я скажу ему сама?
– Как хочешь.
Я подняла в сдающимся жесте руки. Хочет сама рассказать брату и полюбоваться на его офигевающее лицо, да пожалуйста, я постою рядом. Я снова заулыбалась, всё-таки у меня потрясающая семья…
– Теперь они оба будут с тобой носиться как с хрустальной, - Джуллс с притворством вздохнула.
– Да ладно тебе, а сама-то? Тоже самое делала оба раза.
– Ну я ж тебя люблю.
– Дочка выглянула в сад, куда ушёл её младший брат, - Так, Тони, кажется, опять засыпает на траве, надо его укладывать уже.
– Я займусь этим, - откладывая листья салата, ответила я ей.
– Хочешь заберу Джона с рисования?
– Да, пожалуйста, я, наверное, вздремну вместе с Тони. И, кстати, теперь это балет.
– Как балет? – Глаза Джуллс стали неприлично огромными, она замерла посредине кухни.
– Если ты скажешь хоть слово про то, что это не мужское дело, я кину в тебя тапочком, так и знай.
– Предупредила её я и сделала многозначительное лицо.
– Да нет, я не в этом смысле, он уже у нас такой суровый, не думала, что он туда пойдёт.
– Более того, - дверь в сад отъехала в сторону, я обула уличные тапочки, - он сам меня попросил.
– Ого… какой кабинет? А, ладно там в терминале посмотрю. Я буду у себя.
– Хорошо.
Я вышла в сад, мой младший сын клевал носом, привалившись к стене дома, это было его излюбленное место. Хочешь найти Тони - посмотри в саду, наверняка он там. Когда я тихонько подхватила его на руки, старясь не разбудить, он положил мне голову на плечо и причмокнул, вызывая волны нежности внутри. Присев, я подхватила его зайца и отправилась внутрь дома. А он стал тяжёлым… я поднялась на второй этаж, прошла мимо комнаты Джейка и Джульетт, потом комнаты малышей и, наконец, остановилась перед дверью в нашу с Рэем спальню. Вообще у нас существовало правило, что дети спят в своей комнате, но иногда на дневной сон мы разрешали им спать с нами. Ночью почти никогда, только в случае болезни или какой-то чрезвычайной ситуации. Впрочем, практически все дети это понимали и спать в своих кроватях не боялись, к тому же у каждого была своя пара, к кому можно было прийти под бочок ночью в случае кошмара или неожиданного похолодания. Я уложила Тони на кровать, стянула его ботиночки и осторожно накрыла одеялом, зайца дала ему в руки, он тут же его обнял как родного. Вглядевшись в это состарившееся чудовище, к тому же грязное после сегодняшних игрищ, я содрогнулась. Надо его в озонатор засунуть, кошмар какой-то, а не игрушка, и что они в нем находят?
Сама я прилегла позади Тони и обняла его со спины, притягивая к себе, он был тёплым и таким маленьким. Только прожив уже такое количество детей, начинаешь понимать, как же быстро ни становятся большими, как быстро вырастают и нет ничего ценнее их. А также их улыбок, смеха и достижений, ну может только муж и наша любовь с ним. Я порыскала в поисках телефона, остался внизу на тумбочке. Ну вот… а так хотелось написать Рэю, что я его люблю. Раздумывая над тем, какой меня замечательный муж, я заснула.