Столб словесного огня. Стихотворения и поэмы. Том 2

Гейнцельман Анатолий Соломонович

5

Вот захотел какого мифа, Каких забытых небылиц! Ведь это из-за вшивых тифа Не увидать тебе ресниц, Из царства Дедушки-Мороза И категорий совнархоза.

6

Пустое! Ляжем на кроватку, Прижмемся потесней друг к другу И грезы бойкую лошадку Погоним смело через вьюгу, С сугробов белых на сугробы В наш

домик Via San Zanobi.

7

В мечтах я царь еще, не смейся, Самодержавный, грозный царь, И в белый замок мой из гнейса Не вхожа ропщущая тварь. Волен судить живых и мертвых, Волен я весть свои когорты!

8

Летим с кочевья на кочевье, Во сне подвластен мне весь мир, Но ближе мне средневековье, С Мадонной вышитый <панир>, С зубчатою стеною грады И крестоносные отряды.

9

Смотри, я создаю картину, Времен раздвинута завеса, На San Miniato’ву куртину Я, паладин, и ты, принцесса, Уже взошли, и чародейства Течет трагическое действо.

10

Ты чья-то бледная невеста, Перяный сверху балдахин, Но мне с тобой под ним не место, Тебя продали за цехин; Я меж крестов лежу могильных В доспехах, от дороги пыльных.

11

Тебя ведут в придел фамильный Венчать с республики приором, Дочурки голоском умильным Поют псалом какой-то хором, Отец и мать в шелку, в брокате, На страже золотые латы.

12

Парча на клире дорогая, В пурпур наряжен кардинал, Франциска братия босая Гнусавит древний ритуал. И путь, усыпанный цветами, Проходишь ты промеж крестами.

13

Как ты бледна! Цветок лимона Перед тобою, как закат, Пурпурным цветом анемона Твой белый кажется брокат, И слезы – жемчуг самокатный, Катятся на ковер парадный.

14

А! значит, не по доброй воле К мощам святого Miniato Идешь ты в подвенечной столе И помнишь, что обет когда-то Дала ты моего прихода Ждать две недели и два года.

15

Я выглянул из-за гробницы И имя прошептал ея, Она

приподняла ресницы И вдруг затрепетала вся. Я выпрямился за акантом И крикнул латникам: Avanti!

16

Как стая московитских борзых, Мы налетели на кортеж, И чрез наряженные торсы Открылось три десятка меж, Кресты попадали, штандарты, Как на стол брошенные карты.

17

Без чувств лежащую невесту Я поднял в перяном шатре, Вокруг очищенного места Мои построились в каре; Я на руки поднял бедняжку, И мы направились к овражку.

18

Пока очнулись флорентинцы, Пока наладили погоню, Мы выбралися из детинца, И понесли с добычей кони Нас по дороге в San Casciano В час предвечернего тумана.

19

Чернеют на макушках пиний Всегда раскрытые зонты, Гиматион разостлан синий На нерв дороги и мосты, Процессиею кипарисы Идут, как тихие клариссы.

20

Звенят без устали подковы, С холма в долину и на холм, Чрез темно-синие покровы Тосканы мелодичных волн. Вдали щетина Poggibonsi Чернеет в заходящем солнце.

21

Но от часовни Ромуальда На бледноструйной Эльзы свет Мы скачем. На горе Чертальдо Угрюмый виден силуэт, Кровавые готовят шашни Его бесчисленные башни.

22

Темнеет. Замигали звезды. Дорога извивалась в гору, У коней воспалились ноздри, И пена покрывала шпору. S.Gimignano вдруг стотурый В опалах обнажил контуры.

23

Еще два-три лишь поворота... Вот ров глубокий, мост подъемный, Окованные в сталь ворота И свод под ними строгий, темный... За нами звения запели, – Мы в рыцарском моем кастеле.

24

По славным чертежам Арнольфо Ди Камбио он был построен, И восхищался им не только Испытанный в осадах воин, Ряды прелестные окошек Его пленяли даже крошек.