Столица Российской империи. История Санкт-Петербурга второй половины XVIII века

Кошель Петр Агеевич

Три фасада прямоугольного в плане здания с большим парадным двором в центре обращены к Неве, Адмиралтейству и Дворцовой площади. В соответствии с этим Растрелли, сохраняя гармонию целого и единство стиля, придал каждому из этих фасадов своеобразный вид. Лишенный чрезмерно больших выступов со стороны Невы, длинный фасад здания кажется устремленным по горизонтали: он великолепно подчеркивает прямую линию набережной. Крылья бокового фасада резко выдвинуты в сторону Адмиралтейства. Наконец, главный фасад (со стороны Дворцовой площади) выступает центральной своей частью вперед. Тройная аркада его ворот в прошлом была парадным въездом. Отсюда кареты попадали в большой двор и подкатывали к главному подъезду.

Здание величественно и нарядно. Оно поражает роскошью и разнообразием украшений, но одновременно кажется стройным и соразмерным. Несмотря на

огромную протяженность фасадов, они не выглядят монотонными. Растрелли чередует выступающие вперед и отодвинутые вглубь части здания, дает фасаду глубокую профилировку, чем усиливает игру света и теней, прибегает к особой расстановке колонн. Размещенные в два яруса — одна над другой, — эти колонны располагаются то группами, то попарно, то по одной с различными интервалами, подчиняясь сложному единому ритму. И как бы продолжением вертикальных линий, образуемых колоннами, являются бронзовые скульптуры и вазы, установленные вдоль парапета над крышей. Нарядный облик придают дворцу и многочисленные белые наличники окон, обрамленные разнообразными лепными узорами и украшениями. Сочетание трех цветов — зеленого (стены), белого (колонны и наличники окон) и золотисто-серого (лепные украшения) — подчеркивает парадную и величественную красоту здания.

Не менее парадно оформил Растрелли и внутренние апартаменты дворца. Но лишь немногие из них сохранили в какой-то степени былой облик. В один из холодных декабрьских дней 1837 года, когда усиленно топили печи, искры из дымохода через отверстие душника воспламенили деревянную стену в Петровском зале и внезапно возник пожар, бушевавший в течение трех дней. Огонь почти полностью уничтожил дворец. Архитекторы В. П. Стасов и А. П. Брюллов, руководившие восстановлением Зимнего дворца и отдельных его залов, внесли в декорировку много нового. Перестройка помещений происходила и позже. И все же некоторые из них, в частности Главная лестница, напоминают о блестящем парадном стиле, в котором Растрелли оформил интерьеры дворца.

Пройдем, начиная осмотр музея, из вестибюля по направлению к Главной лестнице.

Длинная галерея, по которой мы движемся, с полукруглыми сводами потолка и ритмично повторяющимися пилонами, со стенами и потолком спокойного белого тона, должна подготовить нас к восприятию пышного убранства Главной парадной лестницы Зимнего дворца. Еще только приближаясь к ней, мы получаем первое яркое впечатление: на фоне ниши, в обрамлении колонн, сверкает белизной мраморная скульптура, блистают покрытые позолотой лепные узоры на стене, сверху льются потоки света.

Красота этой лестницы раскрывается постепенно. Находясь еще на нижних ступенях, неожиданно ощущаешь огромные ее размеры. Высоко над головой мы видим многоцветную роспись: в голубом небе, среди облаков, над вершинами гор парят фигуры богов. Это огромный плафон (картина на потолке работы художника Ф. Градицци) с изображением богов на горе Олимп.

Здесь сразу ощущаешь простор, обилие воздуха и света. Кажется, что он проникает отовсюду — не только из больших окон, но и со стороны глухих стен, где зеркала отражают его лучи, создавая иллюзию большей освещенности. Поднимаясь по боковым маршам, любуешься скульптурами возле окон и зеркал, стройными пилястрами, затейливыми завитками позолоченных узоров лепки. И, наконец, с боковых площадок, подобно заключительному аккорду, открывается взору еще более величественное зрелище: гигантская колоннада из десяти монолитных серых колонн сердобольского гранита поддерживает полукруглые своды потолка, украшенные лепкой, позолотой и кариатидами.

После пожара 1837 г. начались огромные работы по восстановлению дворца, в которых участвовало до восьми тысяч рабочих. Архитектор В. П. Стасов, осуществлявший общее руководство строительством, постарался вернуть былой облик не только наружным фасадам здания, но и ряду интерьеров. Он во многом сохранил характер убранства Главной лестницы, внеся, однако, определенные коррективы с учетом требований и вкусов своего времени. Так, до пожара колонны и стены лестницы были покрыты розовым искусственным мрамором (стукко). Стасов же устанавливает гранитные колонны, применение которых для украшения интерьеров явилось одним из его новшеств. Он прибегает и к иному цветовому решению: серый цвет колонн сердобольского гранита сочетается с белым тоном стен. Взамен погибшего плафона был помещен новый. Позолоченную резьбу по дереву заменила золоченая лепка. Были внесены и другие изменения, но общий парадный и торжественный характер лестницы

был сохранен. Во времена Растрелли ее именовали Посольской. Гости из-за рубежа и послы иностранных держав поднимались по ее ступеням. И уже на лестнице, при входе во дворец, они могли представить себе богатство и могущество страны, с которой им предстояло иметь дело. Недаром сам Растрелли писал о том, что он строил Зимний дворец «для одной славы всероссийской». Позднее лестница получила название Иорданской, так как по ней проходила, направляясь к Неве, царская семья во время празднования крещения, первое же крещение, согласно церковной легенде, происходило на реке Иордан.

Величие и подлинный размах, присущие этому творению Растрелли, вдохновляли позже и других архитекторов, которые вслед за ним оформляли многочисленные залы дворца. Но прежде чем направиться в эти парадные залы, ставшие музейными помещениями сравнительно недавно, познакомимся со старыми зданиями музея, пройдем туда, где еще во второй половине XVIII в. начали складываться первые его коллекции.

Поднявшись на верхнюю площадку лестницы, проходим в двери налево и через Фельдмаршальский зал направляемся в коридор, украшенный ткаными коврами-шпалерами работы западноевропейских мастеров XVI—XVIII вв.

Другая дверь, расположенная в центре, против лестницы, ведет в Аванзал, с которого до пожара начиналась анфилада парадных помещений, расположенных вдоль набережной Невы. Зал оформлен архитектором Стасовым; на потолке его плафон «Жертвоприношение Ифигении».

Фельдмаршальский зал был отделан в 1833 г. по проекту архитектора А. А. Монферрана, а после пожара фактически заново и в другом стиле декорирован Стасовым. Ранее здесь находились портреты русских фельдмаршалов.

Затем по переходному коридорчику пройдем в Малый Эрмитаж — соседнее с Зимним дворцом здание. Это Павильонный зал, созданный в 1764—1775 гг. по проекту архитектора Ж.-Б. Валлена-Деламота павильон, который позднее был назван Малым Эрмитажем. Малый Эрмитаж, по сравнению с другими помещениями музея, невелик. Находящиеся рядом с ним два других здания в соответствии со временем их постройки стали называть Старым Эрмитажем и Новым Эрмитажем.

Первоначально во втором этаже этого здания находилось несколько помещений, в одном из которых располагался застекленный зимний сад. Здесь росли деревья, были устроены цветники, летали птицы.

В 1856 г. архитектор А. П. Штакеншнейдер на месте зимнего сада и соседних с ним помещений создает большой Павильонный зал. Штакеншнейдер — эклектик, неслучайно он сочетает в оформлении этого зала черты различных стилей: элементы мавританского искусства, архитектуры Возрождения и античности. Несмотря на это, Павильонный зал кажется удивительно нарядным, просторным, пронизанным светом и воздухом. Дневной свет попадает в него через окна, расположенные со всех четырех сторон. Стройные ряды белых мраморных колонн в центре зала поддерживают легкую, изящную галерею, сообщающуюся с хорами. Сверкают, переливаясь разноцветными огнями, двадцать восемь хрустальных люстр. Мерно, капля за каплей, падает вода с четырех «фонтанов слез», украшающих стены. Привлекает внимание вмонтированная в пол мозаика. Она создана в 1847—1851 гг. в Петербургской Академии художеств мастерами В. Е. Раевым, И. С. Шаповаловым, С. Ф. Федоровым, Е. Г. Солнцевым и повторяет (в наполовину уменьшенном масштабе и с некоторыми изменениями) мозаичные изображения, найденные в 1780 г. при раскопках древних римских бань — терм императора Тита. В зале находятся также мозаичные столы работы итальянских и русских камнерезов.

Павильонный зал находится на втором этаже. Взгляните в окна, и вашему взору предстанет неожиданная картина: с одной стороны, далеко внизу — набережная Невы, а с другой — на уровне Павильонного зала — сад. Это одно из модных в XVIII в. сооружений, характерных для ряда дворцовых комплексов, так называемый Висячий сад. В помещениях под Висячим садом находились царские конюшни и манеж. Позже в перестроенных залах разместили выставки музея.

Над каменными сводами, на которых покоится сад, поверх специальной металлической прокладки был насыпан полутора-двухметровый слой грунта, посажены деревья и кустарники, устроены цветники, аллеи, небольшой фонтан, установлены скульптуры. Зимой здесь устраивали снежные горки для катания на санках, а летом для забавы выпускали из клеток павлинов, фазанов, голубей, белок и других зверюшек. О существовании Висячего сада в Петербурге многие даже не знали — ведь во дворец простых людей совсем не пускали, а с улицы сад не виден.