Столкновение миров
Шрифт:
Голос Моргана Слоута прозвучал так отчетливо, как будто старый добрый Дядюшка Морган стоял возле телефона.
— Уноси свою задницу домой, Джек.
Этот голос резал воздух, как скальпель.
— Просто неси свою задницу домой, пока нам не пришлось заняться этим самим.
— Подождите, — сказал Джек, как будто желая выиграть время: фактически, он был слишком напуган, чтобы говорить что-либо.
— Я больше не могу ждать, приятель. Теперь ты стал убийцей. Это ведь так, правда? Ты убийца. Мы не можем больше давать тебе шансов. Возвращайся в Нью-Хэмпшир. Сейчас же. Или ты отправишься домой
Джек услышал щелчок. Когда он опустил трубку на рычаг, телефон, возле которого стоял Джек, наклонился вперед и вывалился из стены. Секунду болтался на проводах, а затем тяжело упал на пол.
Дверь мужской комнаты распахнулась, и позади Джека раздался голос: «О, ЧЕРТ!»
Джек обернулся и увидел тощего парня лет двадцати, который уставился на телефон. Он был одет в белую куртку и галстук-бабочку. Клерк одного из магазинов.
— Я этого не делал, — пробормотал Джек. — Это само случилось.
— О, черт, — клерк поднял глаза на Джека, качнулся, будто собираясь бежать, и запустил руку в волосы.
Джек попятился по коридору. Когда он был уже на полпути к эскалатору, то услышал вопль клерка:
— Мистер Олафсон! Телефон, мистер Олафсон!
Джек бросился бежать.
Снаружи было на удивление солнечно и тепло. Пораженный, Джек шел по тротуару. В полумиле от него к стоянке подкатил черно-белый полицейский автомобиль. Джек развернулся и пошел вправо.
Немного впереди семья из шести человек пыталась пронести через вторую дверь центра кресло-качалку. Муж с женой наклонно протискивали кресло в двери, в то время как четверо ребятишек крутились под ногами, пытаясь то ли помочь, то ли посидеть в кресле. Наконец, семья выбралась из двери. Полицейский автомобиль лениво отъехал от стоянки.
Джек прошел мимо двери, где суетливая семья успешно справилась с креслом, и увидел старого чернокожего, сидящего на деревянном ящике с гитарой на коленях. Джек медленно подошел поближе, и увидел кружку возле ног старика. Лицо мужчины было наполовину скрыто большими темными очками и широкополой шляпой.
Рукава его пиджака были измяты, как слоновая кожа.
Джек подошел к краю тротуара, чтобы обойти семейство. Он увидел, что на шее старика висит написанное от руки печатными буквами объявление. Подойдя еще на несколько шагов, Джек смог прочитать его:
СЛЕПОЙ ОТ РОЖДЕНИЯ
СЫГРАЕТ ЛЮБУЮ ПЕСНЮ
ДА ВОЗНАГРАДИТ ВАС ГОСПОДЬ
Он уже почти прошел мимо человека с потрепанной гитарой, когда услышал его голос, надтреснутый и сочный шепот:
— Джей-боб…
Глава 15
Песни Снежка
Джек резко обернулся к чернокожему, его сердце бешено заколотилось в груди.
Спиди?
Чернокожий наклонился, нащупал кружку, поднял ее и встряхнул. На дне зазвенело несколько монет.
Это действительно Спиди. Там, за черными очками, это действительно Спиди.
Джек был уверен в этом. Но через секунду он был точно так же уверен, что это не Спиди. У Спиди не было таких широких плеч; плечи Спиди были меньше, а грудь впалая. «Джон Харт с Миссисипи, а не Рей Чарльз».
Но наверняка это можно будет сказать, только если он снимет очки.
Он
Из главного выхода центра показались белокурый футболист и три его принцессы. В руках у каждой был конус мороженого. Мистер Америка держал в каждой руке по хот-догу. Они подошли к Джеку, чье внимание полностью было приковано к старику чернокожему, и который даже не заметил их. Он был поглощен мыслью, что это Спиди, и Спиди может читать его мысли. А почему же еще этот человек начал играть композицию Джона Харта с Миссисипи, как только Джек подумал, что Спиди похож на этого человека? И почему именно ту песню, в которой упомянут его дорожный псевдоним?
Белокурый здоровяк переложил оба хот-дога в левую руку и хлопнул Джека по спине правой настолько сильно, что зубы Джека щелкнули по языку, как медвежий капкан. Боль была неожиданной и резкой.
— Мне не нравится твой запах, ссыкун, — сказал он. Принцессы захихикали и сморщили носики.
Джек от удара потерял равновесие и сбил ногой жестянку с мелочью. Монеты брызнули в стороны и раскатились. Мягкая мелодия оборвалась на звенящей ноте.
Мистер Америка и три маленькие принцессы уже уходили. Джек взглянул на них и почувствовал уже знакомое чувство бессильной ненависти. Это было чувство, что ты слишком юн и зависишь от чьей-то воли: то ли психа вроде Осмонда, то ли лишенного юмора лютеранина, вроде Элберта Паламаунтайна, с его идеями о прекрасном рабочем дне, состоящем в двенадцатичасовом шлепаньи по грязному полю под непрерывным холодным октябрьским дождем и сидении в обед в грузовичке, закусывая сэндвичем с луком.
Джеку не хотелось «ответить» им, хотя у него было странное чувство, что если он захочет, то сможет, что в нем заключена какая-то сила, вроде электрического заряда. Иногда ему казалось, что и другие люди тоже знают об этом. Это читалось на их лицах, когда они смотрели на него. Он не хотел отвечать им, просто хотел остаться один. Он…
Слепой гитарист шарил вокруг себя, собирая рассыпанные деньги. Его руки шарили по тротуару. Он нашел монетку, опять поставил кружку и бросил монетку в нее. Дзинь!
Джек услышал далекий голос одной из удаляющихся принцесс:
— Как ему разрешают там находиться? Он такой вульгарный!
И еще более далекий голос:
— Да, в самом деле!
Джек опустился на колени и начал помогать, подбирая монетки и бросая их в кружку. Возле старика он почувствовал странный сладковатый запах, похожий на запах кукурузы. Празднично одетые покупатели универмага обходили их.
— Спасиба, спасиба, — монотонно повторял слепой, и Джек ощущал запах его дыхания, — спасиба, благодарит, Бог благодарит вас, спасиба.