Столкновение в Вихре (Reencounter in the Vortex)

Авалос Элис

– О, Терри, - прошептала она, когда закончила чтение, и слеза скатилась по ее щеке.

– Ну же, - с нежностью сказал он ей, боясь, что причинил боль ее чувствительной душе, - я бы не показывал тебе это, чтобы заставить тебя расплакаться. Теперь мы вместе. Вот что считается.

– Я так сильно люблю тебя!
– было единственным, что она могла выговорить, крепко обнимая, желая стереть прошлые боли, которые он вынес.

Он принял ее в свои руки, мягко покачивая ее, в то время как их молчаливое тепло помогало им обоим понять, что последние грустные

пассажи уже написаны и окончены, а им нужно было продолжить историю лучше. Они оставались в объятии некоторое время, но секундой позже он вспомнил о дневнике, который она обещала дать ему.

– Ты кое-что должна мне, как я помню, и теперь я хочу получить плату!
– потребовал он менее серьезным тоном.

– Только позволь мне достать его, - ответила она, выйдя из студии и сбегая по лестнице к гостиной, где она оставила свою сумочку. Когда Кенди вернулась, она собралась с силами, чтобы объяснить мужу, что она лгала ему, или скорее, скрывала правду о времени, когда работала в полевом госпитале в последние дни во Франции. Молодой человек выслушал ее и затем молча прочел страницы дневника.

– Ну и...
– спросила она его, когда он закончил чтение, - ты простишь меня за ложь?

– Кенди, ты рисковала своей жизнью и лишила меня права знать это, - укоризненно отвечал он.

– Я знаю, Терри, но я не хотела, чтобы ты волновался за меня, - ответила она, опуская глаза.

– Ты будешь поступать так каждый раз, когда у тебя будут проблемы? Ты будешь скрывать их от меня только для того, чтобы я не волновался за тебя?
– спросил он серьезно, вставая и оставляя дневник на столе, явно недовольный мыслью. Чувствуя, что на этот раз он не играл, она последовала за ним, пытаясь найти способ заставить его забыть об этом деле.

– Я обещаю, что не буду, любимый. Это было только потому, что ты ничего не мог сделать. Это бы только сделало твои дни на фронте еще труднее, - отвечала она мягко, рисуя маленькие круги указательным пальцем на груди молодого человека.

– Не делай этого!
– сказал он ей, и на его лице появилась легкая улыбка.

– Делать что?
– удивилась она, а ее губы уже щекотали его уши.

– Так рушить мою оборону, - усмехнулся он.

– Разве?
– сказала она приглушенным голосом.
– Значит ли это, что ты прощаешь меня?

– Это значит, что нечего прощать. Я понимаю, что ты делала это, потому что любишь меня. Только не делай этого снова... и, - его прервал страстный поцелуй в губы.

– И...

– И ты маленькая веснушчатая ведьма, у которой полно уловок!
– сказал он, поднимая ее за талию и забирая женщину на кушетку, где они продолжили свои любовные игры, пока совсем не окоченели и вернулись в тепло постели.

– Терри, - спросила она, свернувшись калачиком в его руках.

– М-м?
– отозвался он уже полусонный.

– А что это за рукописная пьеса в твоей студии?
– задала она вопрос.
– Та, с названием «Снова встретившиеся».

– Ты читала ее?
– спросил он удивленный.

– Только заголовок, -

ответила она с невинными глазами.
– Я сделала что-то, что не должна была?

– Ну, не совсем. Это...
– он сделал паузу.
– Это то, что я написал... вроде сюрприза для тебя. Но я еще должен закончить некоторые детали, - объяснил он.

– Ты написал пьесу?!
– подскочила она на кровати, открывая глаза так широко, что Терри подумал, что утонет в зеленой лагуне.
– Я никогда не думала, что тебе будет интересно стать писателем!

– Это просто своего рода эксперимент, - сказал он ей, хихикая.
– Я не знаю, буду ли я когда-нибудь восприниматься как писатель, это только одна из тех вещей, которые каждый должен попытать, по крайней мере, однажды.

– Как когда Альберт впервые поехал в Африку, я полагаю, - ответила она, покоясь головкой на его груди, - хотя никогда не знаешь, куда могут завести такие эксперименты.

– Я думаю, что рискну, - ответил он.
– Это не такое уж большое дело, и я даже не знаю, хорошо ли его примут. Критики могут быть очень жестки с молодыми писателями, - объяснил он с намеком неуверенности.

– А что могло быть для тебя важнее?
– спросила она с любопытством.
– Мнение критиков или публики?

Он улыбнулся ей, понимая, что ее явно наивный комментарий имел оттенок рассудительности.

– Пища для размышлений, а?
– сказал он, целуя ее в лоб.

– Возможно, но есть кое-что, что ты не объяснил, - продолжала она, - ты сказал, что написал пьесу в качестве сюрприза для меня. Значит ли это, что ты посвящаешь ее мне?
– спросила она с мягкой улыбкой.

– Да, вредной веснушчатой девчонке с любовью, - отвечал он, давясь смехом и лаская ее щеку тыльной стороной ладони.

– Эй, это звучит не очень романтично, - пожаловалась она.

– М-м-м, я бы мог подумать об изменении, но ты должна вдохновить меня, - намекнул он со дьявольским взглядом.

– Вот так?
– поинтересовалась она, целуя его в щеку.

– Довольно слабая попытка. Ты могла бы получше, - дразняще ответил он.
– Я имел в виду вот так, - сказал он, неожиданно хватая и целуя ее в губы. Она ответила на его объятие, на некоторое время забыв о своем любопытстве.

– Подожди, - сказала она, наконец, прерывая ласки, - когда я смогу прочесть пьесу?

– Скоро, когда я закончу ее. Обещаю, что ты будешь первой, кто сделает это, а сейчас продолжай убеждать меня. Я дам тебе время до рассвета.

Часть III: «Дома»

Толстым белым плащом накрывало ландшафт, который медленно пересекал лимузин. Стояло солнечное утро, и свет отражался на снегу, искрящемся среди леса. Старая леди сидела на кресле-качалке, занимаясь вышивкой в своих руках. Прилежными пальцами она работала иглой, создавая запутанные фигуры, добавляя один стежок к другому. Она знала, что время почти заканчивалось, и ей придется упорно работать, если она хотела завершить свою работу и подготовить к нужному дню.