Стоп-ничья
Шрифт:
Я взяла его за руку, которая была очень холодной.
– Ты не проиграл, - я старалась говорить уверенным голосом. – Все наладиться, Захар. Хватит этих игр. Я больше не хочу этого.
Дикий страх разрывал меня на кусочки. Я никогда не видела его таким беспомощным, таким умиротворенным.
– Захар? – я слегка потрясла его, потому что не услышала ответа. – Захар?
Он молчал. Но слабое дыхание еще вырывалось из его уст.
– Исаев, хорош. Открой глаза. Я не хочу, чтобы ты проигрывал, - горло царапали
Ответа не поступило, и мои руки примкнули к его лицу.
– Проснусь, пожалуйста… Не бросай меня… Не бросай нас… У тебя будет ребенок… У нас будет малыш…
Но Захар этого уже не слышал.
Дикая, невозможная, чудовищная мысль о том, что я его потеряла, билась у меня в голове отбойным молотком.
– Захар! – кричала я, прижимаясь к нему всем телом. Сокрушительные и неудержимые рыдания вырвались у моей груди – это было похоже на скорбящий вой.
Это все сон. Это все неправда.
Сквозь рыдания, я выкрикивала его имя и слышала собственную боль. Я цеплялась за это имя, в надежде, что получу ответ.
В этот момент, я разбилась на тысячи осколков.
Свет внутри меня погас.
Меня больше не было.
***
Восемь месяцев спустя.
– А почему он лысый? – спросила Света, заглядывая в розовый конверт. – Это нормально?
Я закусила губу, держа на руках маленькое чудо.
– Это нормально, - уточнила я шепотом. – И это девочка. Моя Варя.
Она и Алексей встретили меня на выходе из роддома. Я держалась из последних сил, чтобы не расплакаться.
Света счастливо вздохнула.
– Дашка, я так за тебя рада.
– Спасибо.
– Она похожа на Захара…
Горло у меня сжалось, я не могла говорить. Не было не дня, чтобы я не вспоминала о Захаре и не благодарила его за нашу дочку.
Алексей взглянул на нас.
– Так, девочки, вытирайте глазки – нас ждут.
Подняв голову, я увидела, как около нас припарковалась черный автомобиль Захара.
– Все по машинам. Быстро, - скомандовал Алексей, подталкивая нас в спину.
Аккуратно положив малышку на сиденье, я пристроилась рядом.
– Только езжай потихоньку, - тихо предупредила я водителя, - она только уснула.
Он посмотрел на меня через зеркало заднего вида.
– Мне вот интересно, если ты – снегурочка, а она кто будет? Снежинка?
– поинтересовался Рома.
Хохотнув, я медленно покачала головой.
– Хватит с нас прозвищ. Это Варя. Просто Варя.
– Ну, ты же понимаешь, что «Варежка», так и проситься на язык? – по-доброму усмехнулся он.
Я наклонилась к ребенку и, поцеловав ее в лоб, прошептала:
– Не слушай дядю Рому, он – болван. Когда ты вырастешь, то поймешь, что на каждый роток, не накинешь платок.
– Вот не надо с детства настраивать
Я ничего не могла с собой поделать – смех так и душил меня.
Рома полез в бардачок и, достав оттуда толстый конверт, положил мне его на колени.
– Это тебе, - сказал он.
– Что это?
– Это от Захара. Деньги. Он просил передать тебе, если не сможет сам. Я решил, что это более чем подходящий момент. Сейчас, они тебя понадобятся.
Эпилог.
Пять лет спустя.
– Перестань крутиться, Варвара. Посиди спокойно, хотя бы минут пять.
– Мама, ну мы еще целый час сидим!
– Ничего страшного. Когда ты пойдешь в школу, ты не отделаешься одним часом, так что привыкай потихоньку.
– А тетя Света сказала, что в школу ходить необязательно. Она сказала, чтобы выйти замуж, учиться необязательно.
– Что ж, я пересмотрю вопрос о ваших встречах. Тетя Света явно напрашивается на то, чтобы мы ограничились телефонными звонками.
Зал ожидания аэропорта города Омска был переполнен людьми. Самолёт из Тюмени должен был прибыть уже как тридцать минут назад. Варя качалась на железном сиденье, а я с доброй грустью наблюдала за парами, которые бежали навстречу друг другу, таяли в объятиях своих любимых и трогательно подкидывали своих детей в воздух.
Закусив губу, я переборола подступивший комок зависти.
– А вдруг, я ему не понравлюсь? – спросила дочка, накручивая на палец свои светлые кудряшки. Даже два милых хвостика, не спасли эту разбойницу.
Я прижала её головку к сердцу.
– Глупости. Это исключено. Если кто и должен переживать по этому поводу, то это только он, - я вглядывалась в каждое проходящее лицо.
– А ты ему нравишься?
– Очень на это надеюсь.
– Мама, - позвала Варя, расплываясь в хитрой улыбке, - а ты мне купишь солдата, как обещала?
Меня всегда поражал её интерес к мальчишеским увеличениям. Вместо кукол и заколок под нашей новогодней елкой, всегда стояли экскаваторы и железные дороги. Я не стала поддаваться сильным переживаниям, ограничивать её в желаниях, в надежде, что мы это перерастем.
– Если пообещала - значит куплю, - я посмотрела в серые жемчужины, которые горели в предвкушении новой игрушки, - но только немного позже.
Варя скрестила руки и, облокотившись на спинку сиденья, демонстративно выставила нижнюю губу.
– Но я уже устала ждать, - пробурчала она. – Когда он уже придёт?
Я посмотрела на время. Самолёт приземлился пятьдесят минут назад, большая часть пассажиров, уже стояла в ожидании своего такси, а я невольно начала напрягаться. Ну, где же он?