Стопроцентно лунный мальчик
Шрифт:
Детектив обернулся к капитану Бегфлендоппелю, который никак не мог понять, почему его друг выходит из себя.
— Отправьте этих двоих и всех их знакомых в Олдрин-сити, пусть их там задержат до выяснения! Немедленно проведите облаву на философском факультете в Университете Моря Нектара! Изъять любые печатные издания, а особенно — старые редакции трудов Гордона Чазкоффера! Всех преподавателей — на допрос!
Уис Бегфлендоппель изумленно воззрился на приятеля. Капитан в жизни не слышал настолько нелепой просьбы.
Шмет не стал дожидаться возражений.
— Белвин! — загремел
Следующий пункт программы — отдел транспорта. Вряд ли так уж сложно отследить перемещения феями проклятого «Проконга-90» на обратной стороне булыжника, особенно если детишки так и будут ехать по Нулевому шоссе. А куда им еще деваться?
Детектив посмотрел на татуировку с кошачьей мордой. Если тихо сидеть у мышиной норки, рано или поздно мышка забудет, что ты ее стережешь…
Глава 16
Библиотека и впрямь была основательно запрятана. Даже Клеллен, хоть и продержалась дольше всех, надеясь на дискотеку, в конце концов соскучилась и устала, ей уже больше ничего не хотелось. Иеронимус начал подумывать, не позвонить ли ему дяде по одному из многочисленных коммуникаторов Пита, но тут Слинни крикнула:
— Вон она, прямо по курсу! Пит, видишь?
Они покинули Нулевое шоссе у отметки триста девяносто девять и двинулись по Вест-Гонг-род, узенькой проселочной дороге, петляющей среди невысоких зубчатых гор. Здесь почти не попадалось никакой растительности — настоящая пустыня. Небо стало еще темнее. Иеронимус подумал — наверное, так выглядела вся Луна до терраформирования, когда была еще просто луной.
Итог поисков несколько разочаровал. Дорога внезапно кончилась. В библиотеку вела самая обычная дверь в торце бетонного цилиндра, уходящего в глубь огромной горы. Единственным указанием на то, что здесь хранятся книги, служила неоновая вывеска над дверью — голубые мигающие буквы, образующие всего одно слово: «БИБЛИОТЕКА».
— Библиотека? — повторил Пит.
— Ага, — ответила Слинни. — Мы же говорили, что едем в библиотеку.
— Да, но обычно у библиотек бывает название. На сотню километров ни домов, ничего, и вдруг пожалуйста: «Библиотека». Не могли хотя бы назвать «Библиотека имени такого-то» или, там, «Библиотека Обратной стороны»?
Пит затянул ручной тормоз и выключил мотор. Парковочной площадки в зоне видимости не наблюдалось, так что он просто оставил «Проконг-90» у обочины.
Вылезая из машины, Клеллен решила высказаться по поводу неоновой надписи.
— Ну, не знаю, Пит, мне нравится. Прикольная вывеска. И к тому же секси! Вроде нелегального клуба для свингеров.
— Я тоже так считаю! — объявила Слинни, гадая, как же ей преподнести приятелям новость о том, что на самом деле им предстоит не развеселая вечеринка, а унылая экспедиция в хранилище бумажных книг, написанных давно умершими авторами на давно забытые темы…
Под ногами захрустели мелкие камешки. Иеронимус попробовал открыть дверь и убедился, что она заперта.
— Что за черт? Заперто!
— Вообще-то сейчас полчетвертого утра, — заметил Пит.
Он постучал по двери кулаком, но результата не добился. Видимо, дверь
— Ну и вечеринка! — хмыкнула Клеллен. — Вывеску включили, а людей не пускают.
— Звонка у двери нет? — спросила Слинни с ноткой отчаяния.
— Нету. Стоп, а это что?
Иеронимус заметил сбоку от входа выступающую квадратную пластинку с узкой щелью посередине.
Пит подошел поближе.
— А! — сказал он с глубоким разочарованием. — Это старинное устройство для считывания электронных пропусков. У папы такие были на старой работе. Чтобы войти, нужна специальная карточка. Наверное, их выдают в библиотеке.
Все окончательно сникли. Пит — потому что по-настоящему хотел помочь Слинни, чтобы загладить свою вину. Клеллен — потому что сверкающая неоновая вывеска вновь зажгла в ней надежду на потрясающую дискотеку. Брейгель — потому что рассчитывал найти внутри бар, а если повезет, познакомиться с парочкой не очень стеснительных студенток и больше не быть в компании третьим лишним. Слинни — потому что знала, знала, знала, что в недрах этой горы, в отделе юридической литературы, таится информация, необходимая, чтобы Иеронимуса не посадили в тюрьму. Иеронимус — потому что запертая дверь означала полный финиш. Его поймают. Жизнь кончена. Будь оно все проклято!
Пятеро подростков стояли и смотрели на дверь. Среди скал свистел ветер. Вверху неподвижно висела комета — ослепительно яркая, но такая недолговечная…
Вдруг Брейгель сунул руку в карман, вытащил поддельное удостоверение и сунул в щель. Дверь открылась, будто по волшебству, и раздался механический голос:
«Добро пожаловать! Мы рады вашему повторному посещению, Хаусман Рекфаннибль! Приятной работы!»
Слинни бросилась Брейгелю на шею и звучно чмокнула в щеку.
На этот раз он улыбнулся, а Слинни сказала:
— По крайней мере, мой парень умеет говорить: «Сезам, откройся!»
Компания с хохотом вступила в библиотеку.
За дверью их ожидал совершенно невероятный сюрприз.
В глубине подземного комплекса гремела ритмичная музыка.
Иеронимус и Слинни изумленно переглянулись. Оба подумали одновременно: «Неужели здесь на самом деле вечеринка?»
Коридор внутри цилиндра, с выкрашенными в черный цвет стенами, уже от входа напоминал какой-нибудь клуб. Когда музыка зазвучала громче, Клеллен обернулась к Иеронимусу и показала ему язык, а потом выговорила одними губами: «Дискотека!» Слинни засмеялась, Брейгель снова задрал нос, и у Иеронимуса отлегло от сердца — кажется, друг вполне пришел в себя.
— Клеллен, радость моя мега-клаксонистая! — орал Брейгель, точно у себя в классе, на ходу изобретая слова. — Можешь сколько угодно выводить язычком словечко «дискотека», но как только ты появишься, празднику настанет полный кваркокристаллический вальсец. Все подумают: «Ого, пришла королева косолапости! Спасайся, кто может!»
Клеллен, крепко держа Пита за руку, снова обернулась и показала язык. Что характерно, хотя ее ответ мог бы показаться обидным, да она, скорее всего, и хотела обидеть, на самом деле в словах Клеллен звучала непритворная нежность.