Стой, бабка, стой
Шрифт:
– А кем вас называть?
– Человеком-с.
– Ответил тот.
– Можно еще дикарем, это мне привычней.
– Я могу узнать, что вы здесь делаете?
– Он со мной.
– Произнес генерал.
– И он поедет в экспедицию.
– Я проводник. Дорога среди дикарей со мной будет более безопасной.
– Они же не нападают на людей.
– Да. В основном. Но отщепенцы, они знаете ли, бывают везде. В общем, я не помешаю. Или вы, господин Тансего, из тех, кто распространяет ересь о рассовом неполноценности местного населения?
–
– Тогда, почему вы так придираетесь ко мне? Или у вас идея неполноценности офицерского состава армии?
– Я к вам не придираюсь, господин Дракон!
– Воскликнул человек.
– Мне не нравятся ваши идеи!
– Мои идеи имеют некие рациональные корни. Нравятся они или нет, они не плохо работают в реальности и дают положительные результаты. Поэтому, давайте не будем спорить о идеях. А если и будем, то не будем переносить спор на личности. Проще говоря, я хотел бы, что бы мы были друзьями. Я понимаю ваши идеи. Некоторыми просто восхищен, но что бы применить их на практике требуется очень хорошо все продумать. Ну так как? Мир?
– Ирринг прошел к Тансего и протянул ему руку.
– Я не желаю с вами иметь ничего общего!
– Проговорил тот.
– Значит, вы отказываетесь от экспедиции?
– Спросил генерал.
– Что? Почему это?
– Ирринг Рэк едет со мной.
– И без него вы обойтись не можете? Мне все равно, дикарь он или нет, пусть там будет сколько угодно аборигенов, только не он!
– Мне очень жаль, что вы отказываетесь.
– Произнес Раско.
– Я не отказывался.
– Ваше заявление этому равносильно. Только Иррингу известно, куда нужно ехать.
– Хорошо. Я согласен. Но я попрошу вас оградить меня от его... от его!...
– Глупых выходок.
– Произнес Ирринг, усмехнувшись.
– Я не буду вас сильно беспокоить своим присутствием, господин Тансего.
Сбор экспедиции немного затянулся из-за того, что Тансего решил взять несколько приборов, которые можно было купить только на другой стороне моря. Ирринг в это время готовил свою часть экспедиции, не особенно большую, но необходимую. Он собрал несколько медицинских комплектов, которые собирался раздавать в поселках, мимо которых проходил путь. Именно этим делом он занимался перед тем как генерал Раско вызвал его, и совмещение с экспедицией развоза медикаментов было вполне приемлемо. Часть из них уже отправилась с другими обозами, но охват территорий не был полным.
Вместе с Тансего в экспедицию отправлялись двое его коллег. Физик Хан Ракид и математик Ронди Векслер. Генерал Раско пригласил лишь одного своего знакомого Графа Эриса Стаккадо. Еще четверо человек были наняты как охранники. Раско их хорошо знал и гарантировал надежность. Ну а со стороны Ирринга никого не было, не считая самого Тансего, который об этом и не подозревал.
Дракона знали и в городе, и в порту. Когда с корабля выгружали ящики с научным инструментом,
– Мне можно узнать, что у вас за приборы?
– Спросил Ирринг.
– Много всего.
– Ответил человек, поглядывая в стороны.
– Вы читать умеете?
– Не-а.
– Ответил Ирринг.
– У меня на груди разве не написано, что я дикарь?
– Это у вас на лице написано.
– Ой, когда это оно переползло?
– Удивленно проговорил Ирринг, торгая рукой лицо.
Человек рассмеялся.
Ирринг взглянул на часы, что были у него под рукавом.
– Что-то они запаздывают. Уже десять минут, как должны были приехать.
– У вас даже часы есть?
– Проговорил физик.
– Здравствуйте, Хан Ракид!
– Воскликнул Ирринг, оборачиваясь.
– Так это, оказывается ВЫ?!
– Сложно ответить?
– Спросил тот.
– Конечно, сложно. Вы тут детские вопросы задаете, а я как дурак не понимаю, шутите вы или придуриваетесь. Умею я и читать и писать. И математику знаю, не хуже вашего Векслера.
Ракид вновь рассмеялся.
– Может вы и физику знаете лучше меня?
– Спросил он смеясь.
– Может.
– Ответил Ирринг, глянув в сторону.
– Тогда, объясните, почему тень от двух тонких близких щелей не белая а цветная.
– Детский вопрос. Потому что интерференция возникает и для разных длин волн в разных местах. А разная длина волны, это разный цвет. Запомните это очень хорошо, господин физик!
– Вы читали работы Хоуринга?
– На самом деле, этот вопрос с цветными линиями уже раз пять в нашей местной газете обсасывали.
– Зачем это?
– Так. Задачка типа для дурачков. Тут один прохиндей людей обжуливал на этом деле. На спор о том, какого цвета линия будет. Здорово? Его так и не поймали.
– Что, действительно?
– Действительно. Вернетесь, зайдите в библиотеку, спросите местную газету за прошлую осень. Там все подробно расписано и про длины волн и про цвет и про Хоукинга упомянуто, что это он наколдовал.
– Накол... Это не колдовство.
– Произнес Ракид.
– Для кого как. А два года назад один физик стекляшки продавал. Такие, треугольные. Говорил, что волшебные они и показывал, как свет проходя через призму на цвета разлагается. Кстати, вы про эксперименты Ромвеля слыхали?
– Ромвеля? Про что?
– Про фотоэффект.
– Ерунда это. Он что-то неверно делал...
– Ну да.
– Усмехнулся Ирринг.
– Все даже очень верно. Я читал.
– Тоже в вашей газете печатали?
– И в нашей тоже печатали. У нас там целый раздел для физиков-любителей образовался после того шороха с цветом линий.
Послышался топот копыт. По причалу проехала телега и остановилась рядом с ящиками. Двое солдат спрыгнули на землю.
– Это, что ли грузить.