Стоять, бояться, раздеваться!
Шрифт:
Радовало в этой ситуации лишь одно – собственный босс выглядел ничуть не лучше. Нижняя половина лица Бадоева почернела от густой двухдневной щетины. Синие глаза тоже казались угольно-черными. А его грозный голос каждым новым рыком приятно цеплял струны женской души.
Никогда Вероника не замечала за собой склонности к злорадству, но сейчас искренне наслаждалась настроением босса.
Подчиненные ходили на цыпочках и лишний раз старались не отсвечивать. Дамочек из сметного даже на этаже не было видно. А личный покой Вероники не тревожили ни приказы
И без мудрой Лены было понятно, что до снятия стресса бешеный гризли не дошел. Перекинув слежку за ней на своего заместителя, этот маньяк так и остался буйным Дедом Морозом из подсобки, готовым сорваться от первого же «да».
После недавнего эмоционального прощания, наверное, это было не так уж важно. Все равно сдавать назад и идти к мужчине на поклон Вероника не умела. Однако слова подруги попали в цель.
Иногда шальная мысль «соблазнить» наведывалась в гости в ее черепушку. Зудела там, напоминая об умелых руках, жадных губах и сломанном столике.
На кресле усидеть в такие минуты было сложно. Казалось, загорится под ней. К счастью, мучения были недолгими. И одна проблема неожиданно сменилась другой.
В первое же утро, когда Вероника поехала на Тойоте, она заметила увязавшийся за ней и Фёдором темно-синий Фольксваген. Во второе и третье утро он тоже пару раз встречался на пути. А вечером четвертого дня из-за него Пожарская чуть не попала в аварию.
Ангелу-хранителю пришлось здорово потрудиться, чтобы увести ее от знакомства с кюветом. Голова не поспевала за реакцией рук и ног. Еще не сумев ничего понять, Вероника крутанула руль влево, в сторону встречки. Со всей силы ударила по тормозам. И лишь через пару секунд, когда подрезавший ее Фольксваген оказался далеко впереди, сбросила скорость до черепашьей и вернулась на свою полосу.
Джип Фёдора даже занесло немного из-за такой неожиданной остановки. Сам Фёдор выскочил из машины настолько бледный, что, вместо того чтобы привести нервы в порядок, Веронике пришлось успокаивать своего конвоира.
Тогда же она сообщила, что видела этот Фольксваген не первый раз. Продиктовала шокированному заму государственный номер машины лихача. И даже удержалась от того, чтобы съязвить, кто среди них двоих безопасник.
К дому Вероника приехала почти спокойной. Руки еще немного подрагивали. Но со второй попытки удалось протолкнуть ключ в замочную скважину. А в родной квартире и дышать стало легче.
Спасаясь от истерики, психика объявила происшествие на дороге стечением обстоятельств. «Снегопад, плохая видимость и идиоты за рулем». Владельца темно-синего Фольксвагена записала в соседи с таким же графиком, как у нее, и работой в центре города.
Единственное, что не получалось ни на что списать, – это Бадоева под окном. Он приехал минут через двадцать после нее. Прямо под козырьком подъезда долго о чем-то разговаривал с Фёдором. Ругался. Кому-то звонил. А потом
До одури хотелось спуститься вниз и самой рассказать о случившемся. А еще лучше – впустить этого снеговика к себе. Откуда-то взялась уверенность, что Руслана успокаивать уж точно не понадобится, зато ее отпустит полностью.
Искушение было настолько сильным, что Вероника трижды доставала из шкафа шубку и подходила к двери. Оставалось открыть замок и войти в лифт.
Но каждый раз перед порогом что-то тормозило. То она чувствовала себя полной дурой. То несчастной одинокой бабенкой, которая сама набивается на общение с мужчиной. А то просто впадала в ступор. Смотрела на свое отражение в зеркале, на маленькую уютную гостиную. И никак не могла решиться.
Глава 11. Наперекосяк
Руслана бесило все! Собственная щетина, сбрить которую не хватало времени. Попытка рейдерского захвата компании, из-за которой он не мог доверять никому из своих подчиненных и вынужден был сотрудничать с частным охранным бюро, нанятым генеральным. Раздражала погода.
Снег валил пятые сутки. Сибирь, а не Питер. Задолбался откапывать по утрам свой танк. Устал от сугробов на волосах. И от дебилов на дороге, которые летали в снегопад с той же скоростью, с какой газовали и в ясную погоду.
Среди радостей значилась лишь временно передоверенная Фёдору Пожарская. Своей гениальной идеей напрячь зама Руслан наслаждался один день, второй. Кайфовал, приезжая на работу раньше всех, на третий. А на четвертый старая паранойя дала о себе знать, и, вместо того чтобы радоваться, Бадоев начал нервничать.
Причин вроде бы не было. Вероника больше не взламывала ничью базу данных. Не выносила свой круглый зад дальше туалета. И вообще вела себя тихо. Почти так, как и положено вести хорошей секретарше.
«Почти» тоже можно было отбросить. Вряд ли какой-то босс смог бы предъявить в качестве претензии своей помощнице, что она слишком эротично сжимает ручку лейки, когда поливает фикус. Словно это не дешевая пластмассовая штуковина, а что-то более интимное и важное.
Или что обтянутые чулками щиколотки мелькают не только из-под офисного стола, но и у него в голове. Рисуют в воздухе фигуры острыми каблучками. Манят высоким подъемом. Без совести и остановок.
В общем, не работа, а сплошное испытание. И, как назло, геморрой в делах очень своевременно решила разбавить семья.
Сестре вдруг понадобился его джип. «Васька на корпоратив за город едет. Я на своем Ниссане туда не проеду. А если останется с этими алкоголиками на ночь, потом опять придется нарколога с капельницами искать», – жалобно плакалась она в трубку, в подробностях рассказывая про прошлый раз.
Тот самый, который Руслан и сам отлично помнил. Миссия по поиску врача как раз лежала на нем. А потом еще и тело пришлось везти в клинику. Всю новогоднюю ночь развлекался. Благо по соседству нашлась свободная палата, и смог хоть немного выспаться.