Стойбище цивилизаторов
Шрифт:
Новак слушал в пол-уха. Подумал только, что в папке было что-то действительно ценное, раз полиция проявляет такую озабоченность. Но его сейчас волновало другое. Ему хотелось в бар, где много джина и совсем нет полиции.
10.
Вечернее небо заволакивали тучи. В мутном мареве свет фонарей казался потусторонним. Новак толкнул дверь бара и прошел к стойке. Бармен, оттопырив нижнюю губу, протирал полотенцем пузатые бокалы.
— Двойной джин, — сказал
В дальнем углу за низкими столиками сидели немногочисленные посетители. Зато возле двери дарило буйное веселье. Там несколько парней в черных кожанках оккупировали игральные автоматы: разбивали флоты галактических империй и наносили превентивные ядерные удары. Парни хохотали, звонко хлопая друг друга по кожаным спинам. Возле стойки, кроме Новака, была только длинноволосая блондинка в черном с искрой платье. Блондинка смотрела на него сквозь полуопущенные ресницы, тянула коктейль и чересчур элегантно курила длинную сигарету.
— Двойной джин! — бармен в лучших традициях, даже плеснуло через край, хлопнул перед Новаком бокал. Новак кивнул и закурил. Ну, сказал он себе, начнем забывать. Хватит этих передряг. И все же смешно подумать, что виной всему случившемуся стал автобус, набитый шлюхами… И сержант с пивом и дурацкими шутками. Так выпьем за сержанта! Он отхлебнул глоток джина. И за девиц!.. Но, что ни говори, много в этой истории непонятного. Документы, попутчица, вилла — это ладно, мало ли на свете документов, вилл и симпатичных девушек, которых разыскивает полиция! Но смерчи… Впрочем, забыть, забыть, забыть… Это не наше дело, начальству виднее… Все-таки дьявольски умный тот сержант!
Новаку стало скучно. Он несколько раз поглядывал на блондинку: заговорить или не стоит, но пока прикидывал, к ней подошел кожаный парень. Ни с того, ни с сего Новак обиделся. Сопляк, подумал он, все они сопляки и нытики, только притворяются. А как он, лежать в теплой воронке под пулями могут? А мчаться по ухабам, боясь зажигать фары, чтобы не накрыли с вертолета? Куда им, в штаны наложат! По этому случаю надо повторить! За то, что я смог. Жаль, Джоан нет, она бы оценила…
Сзади сказали «привет», и Новак обернулся. К нему подходил парень в свободной разноцветной рубашке, выпущенной поверх брюк. Новак обрадовался.
— Привет! — сказал он. — Садись, Сирота! Пить будешь?
11.
— Доволен? — буркнул Сирота. Он повозился, устраиваясь удобнее на высоком табурете и, сгорбившись так, что стали видны худые лопатки, уткнулся в стакан.
— Ты о чем? — весело спросил Новак.
Сирота, не отрываясь, тянул джин. Наконец, он шумно передохнул и сказал:
— О статье.
— Доволен, — пожал плечами Новак. — Делаю деньги.
— На чужих костях…
— Тоже способ.
Сирота
— Меня ищет полиция, — неожиданно сообщил он. — Могут хлопнуть.
— Долго ищут…
Сирота оставил в покое нос и отрывисто посмотрел на Новака. Усмехнулся. Нехорошая такая улыбочка вышла.
— Тебя тоже шлепнут, — тихо, с уверенностью сказал он. Не пугал, просто констатировал факт.
Новаку стало неприятно, но он рассмеялся.
— Все вы свиньи, — так же тихо продолжал Сирота.
— Только не надо меня агитировать в цивилизаторы, — Новак отхлебнул джина и поболтал бокалом. — «Как стоишь? Как уши держишь?» Это не для меня.
— Не агитирую, — безразлично сказал Сирота. — Просто говорю, что все свиньи. Одни больше, другие меньше, но все… — он кивнул на зал. — Кругом стойбище… — и надолго завис над бокалом.
Юнцы продолжали веселиться. Блондинка вернулась растрепанная и злая. Прикурив от протянутой барменом зажигалки, она громко бросила: «Кретины!» — и вызывающе посмотрела на Новака.
— Барбару ты увез? — спросил Сирота, спустя некоторое время.
«Так ее Барбарой зовут», — подумал Новак и кивнул.
Он даже не удивился, что Сирота знаком с той девушкой. За это время он привык к любым неожиданностям. Просто у него появилось странное предчувствие, что эта встреча не принесет ничего хорошего. Он привык видеть Сироту взъерошенно-истеричным вождем цивилизаторов, а сейчас перед ним сидел пришибленный нескладный парень. Это было непонятно и страшно.
— Куда?
Новак даже не сразу понял, что Сирота вновь спрашивает его о девушке.
— Меня уже об этом спрашивали… В полиции.
— Идиот! — Сирота тоскливо оглядел зал. — Шизуха косит наши ряды! — с надрывом сказал он. — Не нравится мне здесь. У тебя дома есть выпить?
— Есть, — кивнул Новак.
— Тогда поехали к тебе… Страшно!
12.
Новак распахнул окно. Сразу же потянуло свежестью и по подоконнику забарабанили крупные капли: шел сильный дождь. Огни реклам дробились, расплывались под секущими струями. Новак вернулся к столу и плеснул из бутылки в бокалы.
— Шизуха косит наши ряды! — провозгласил Сирота. Уже изрядно пьяный, он развалился в кресле и, прищурившись, смотрел на Новака сквозь дым сигареты.
— Почему тебя должны убить? — спросил Новак.
— Расскажу, — пообещал Сирота. — Тебя тоже… — он закатил глаза.
— И грядут цивилизаторы убивать репортера! Так?
— Цивилизаторы? — Сирота долго непонимающе смотрел на него, потом зло сузил глаза. — Цивилизаторов давили танками полевой полиции! Потом их предал ты! Иуда…
— Осторожнее, приятель! — разозлился Новак. — А то вылетишь в окно, и полиция рук не приложит!
Сирота захохотал, внезапно смолк и схватил себя за нос.