Страх — это ключ
Шрифт:
— Что случилось с ними?
— Их устранили, — ответил Ройал. — Я устранил.
— Кого еще ты устранил, работая на Вайленда?
— Больше никого. Я показал ему пуговицу между зубами, и его передернуло.
— Пилота. Пилота истребителя, сбившего этот самолет. Он... он слишком много знал.
— Так вот почему мы никак не могли найти его, — кивнул я. — Боже мой, хорошая же у вас компашка, Ройал. Но вы допустили одну ошибку, не так ли?
Вы слишком рано убрали его, до того, как он сообщил вам точное место падения
Он кивнул.
— Ты слышал мой вопрос?
— Вайленд приказал мне сделать все это. Наступила тишина. Я глянул в иллюминатор и увидел в свете прожекторов странное, похожее на акулу существо, плавающее и глядящее безразлично на батискаф и самолет, затем оно исчезло в темноте, лениво вильнув хвостом. Я повернулся и схватил Ройала за плечо:
— Постарайся привести Вайленда в чувство.
Когда Ройал наклонился над своим хозяином, я дотянулся до выключателя регенерации воздуха. Я не хотел, чтобы воздух в батискафе слишком быстро стал нормальным.
Ройалу потребовалось около минуты, чтобы привести Вайленда в чувство.
Его уже охватила первая стадия нехватки кислорода, но все-таки он дышал.
Он открыл глаза и окинул все вокруг бессмысленным диким взглядом. Увидев меня со все еще зажатой между зубами пуговицей, он начал кричать ужасным, страшно действующим на нервы в этом замкнутом металлическом пространстве голосом. Я сделал шаг вперед, чтобы дать ему оплеуху и привести в чувство, но Ройал опередил меня. У него появилась призрачная надежда, и он не хотел терять ее. Он замахнулся и был не очень-то деликатен с Вайлендом.
— Прекрати! — Ройал хлестко ударил Вайленда по лицу. — Прекрати!
Прекрати!! Прекрати!!! Толбот сказал, что может починить аппарат! Ты слышишь меня? Толбот сказал, что может починить его!
Постепенно крик прекратился, и Вайленд уставился на Ройала взглядом, в котором появились проблески понимания, а страх и безумие начали отступать.
— Что ты сказал? — хрипло прошептал он. — Что, Ройал?
— Толбот сказал, что может починить аппарат, — повторил тот. — Он обманул нас. Он сказал, что выключатель, который остался наверху, не самый важный. Он может починить батискаф. Он может починить его!
— Ты... ты можешь это, Толбот? — Вайленд не смел надеяться, его разум слишком далеко ушел в Долину смерти.
— Может быть, могу, может — нет, — мой голос, несмотря на всю хрипоту, нес оттенок безразличия. — Я сказал, что скорее останусь здесь, значит, останусь. Все зависит от вас. Подойди ко мне, Вайленд.
Дрожа, он поднялся на ноги и подошел ко мне. Его ноги, все его тело сотрясала такая сильная дрожь, что он с трудом мог стоять. Здоровой рукой я схватил его за лацканы и притянул к себе.
— Воздуха осталось минут на пять, Вайленд. МОЖЕТ, меньше. Быстро отвечай мне: какую роль ты играл во всем этом деле, пока не встретил генерала? Быстро!
— Вытащи нас, —
— Отвечай, черт побери! Отвечай! — Ройал схватил его за глотку и начал трясти так, что голова Вайленда моталась, как у сломанной куклы. Отвечай! Ты что, хочешь умереть, Вайленд? Ты думаешь, что я хочу умереть из-за тебя? Отвечай!
И Вайленд заговорил. Менее чем за три минуты, кашляя и задыхаясь, он рассказал мне все, что я хотел узнать: как он заключил сделку с кубинским министром, как заполучил самолет, как подкупил дежурного офицера радиолокационной станции слежения в западной части Кубы, как подкупил ответственного государственного служащего в Колумбии, как был выслежен и сбит самолет и как он заставил Ройала избавиться от тех, кто помог ему во всем. Он начал рассказывать о генерале, но я поднял руку:
— Все!
Достаточно, Вайленд. Отправляйся на свое место. — Я дотянулся до устройства поглощения углекислоты и включил его на максимум.
— Что ты делаешь? — прошептал Вайленд.
— Добавляю немного свежего воздуха. Вам не кажется, что здесь стало слегка душновато?
Они переглянулись, посмотрели на меня, но промолчали. Я ждал вспышки ярости и бешенства, но не дождался. Страх подавлял все — они знали, что полностью зависят от моей милости.
— Кто... кто ты, Толбот? — срывающимся голосом спросил Вайленд.
— Думаю, что вы можете называть меня полицейским. — Я сел на раскладной стул. Я не собирался начинать сложную работу по всплытию до тех пор, пока не очистится воздух и не прояснится мое сознание. — Раньше я на пару с братом работал спасателем и имел хорошую репутацию. Мой брат, или, вернее, то, что осталось от него, находится здесь, в командирском кресле, Вайленд. Мы были хорошей командой: мы перевезли золото с побережья Туниса и использовали капитал на создание собственной авиакомпании. Во время войны мы оба летали на бомбардировщиках и оба имели гражданские лицензии на право пилотирования самолетов. Дела у нас шли прекрасно, Вайленд, пока мы не встретили тебя.
— После того, как ты сделал это, — большим пальцем я ткнул в сторону разбитого самолета, — я вернулся в Лондон. Меня арестовали, поскольку посчитали, что я имею какое-то отношение к этому. Не потребовалось много времени, чтобы выяснить, что я чист, и компания Ллойда в Лондоне, которая потеряла страховку, наняла меня в качестве специального следователя. Они были готовы истратить неограниченную сумму, чтобы вернуть хотя бы один процент от пропавших денег. Поскольку США и Великобритания также потеряли на этом деньги, правительства этих стран поддерживали меня. Никто никогда не имел такой мощной поддержки. Американцы пошли даже на то, что выделили для работы со мной своего самого лучшего полицейского — Яблонски.